Не спился. И сына вырастил

Имея — не ценишь... Зато когда получаешь то, к чему стремился так, что не жалко было отдать за это половину жизни, боишься дышать — чтобы не навредить.



Так сильно Николай Ральченко (сейчас ему 59) из Стольного Менского района хотел только ребёнка.

Вспоминает: отец с матерью были простыми селянами. Работали тяжело, а жили с радостью. Детьми (у Николая — две старшие сестры) очень дорожили, но не сюсюкали с ними и не баловали. Знали, что не смогут оставить большого наследства, поэтому считали главным подготовить всех троих к самостоятельной жизни. Чтобы при любых обстоятельствах не растерялись и не опустили рук. Учили всему. Поэтому доить корову, управляться возле печи Николай мог так же умело, как косить сено, колоть дрова. Он надеялся, что такая же семья будет и у него. Но брак оказался неудачным, коротким и без детей.

— Мы не подходили друг другу. Только сначала этого почему-то не заметили, — вздыхает.

Горький семейный опыт почти на 10 лет отбил желание устраивать личную жизнь. Работал в колхозе трактористом, слесарем на ферме.

— Сёстры Галя и Оля поехали строить БАМ. Я тоже хотел. Но не мог оставить мать. После смерти отца ей было очень тяжело и одиноко.

Жил, как жилось: работа — дом. С женщинами серьёзных отношений не было — сердце молчало. Пока в 38 лет не встретил Галину. Она приезжала в Стольное (из соседнего села) к родственникам. Тут и познакомились.

Галине было 30. Невысокая — ему по плечо. Худенькая. Не такая красавица, чтобы потерять голову. Работала дояркой. Была разведена. Вроде ничего особенного, но «зацепила». Поехал проведать. Познакомился с её дочерью Наташей, которая ходила в 1-й класс. Она разбудила в Николае его давнее желание иметь детей. Ездил в гости, а вскоре предложил Галине жить вместе. Без романтики. Без признания в любви.

— Сказал; нам уже не по 18. Оба одиноки. Твоя дочь будет и моей дочерью. Ничем её не обижу. Гзлина согласилась.

— Не признались в любви, потому что не любили?

— Наверное, в тот момент ещё нет. Полюбил потом. Так сильно, что не мог без неё. Признавался в любви едва не каждый день. Мы жили душа в душу. Любили Наташу. Она с первых дней называла меня папой. Это было счастье.

Мы с Галиной очень хотели общих детей. Но ничего не получалось. Лечение не помогало. Так прошло 6 лет. И когда я уже смирился с тем, что никогда не стану отцом, жена забеременела.

Это была самая лучшая новость, которую я услышал за всю свою жизнь. Хотелось обнять весь мир. Бывало, проснусь ночью и шёпотом, чтобы не разбудить Галину, молюсь перед иконами. Благодарю Бога за то, что послал мне такую огромную радость.



Сын родился 3 января 2004-го. Я сразу же полетел в райцентр — в роддом. Сгорал от желания увидеть его. Но ни к нему, ни к жене не пустили. Сказали: малыш при рождении не закричал, так как лёгкие не раскрылись полностью, не мог самостоятельно дышать. Его отвезли в областную детскую больницу. Там он постоянно находился в кувезе (приспособление с автоматической подачей кислорода и поддержанием оптимальной температуры. — Авт.).

Галина оставалась в райбольнице в Мене. У неё после родов возникли осложнения. Лежала в реанимации. Туда не пускали ни меня, ни её мать. Мобильных тогда у нас не было. Общались записками. Сначала у неё вместо букв получались только каракули. Ничего нельзя было разобрать. Я писал, что с сыном всё налаживается. Потом мчался к нему в Чернигов. «Уже заплакал?» — часто вырывалось у меня вместо «здравствуйте». Врачи только пожимали плечами: «Сами начинаем утро с этого вопроса. Самостоятельно дышать пока не может».

Так продолжалось более 2 недель. Потом всё действительно стало налаживаться. И у Галины, и у сына. Мы его назвали Андрюшкой. И мне наконец его показали. А впервые взял на руки, когда нашего малыша выписали из больницы. Мне тогда было 44 года. Слабаком себя не считаю, но слёз сдержать не мог...

И снова у нас всё стало хорошо. Наташа очень обрадовалась братику. Когда подрос, были горой друг за друга. Сейчас она уже замужем, живёт в Чернигове. Воспитывают с мужем своего сына (ему 5 лет), а с Андреем они по-прежнему дружны.

Рассказывает: сына растили одни, без бабушек. Мама Галины жила в 4 км, матери Николая на то время уже не было. Нелегко, но всё было в радость. Как он и мечтал.

Время снова полетело стрелой. Не успели оглянуться — прошло 9 лет. И случилась новая беда.

— Никогда не забуду тот день — 15 апреля 2013 года. Утром Галина пошла к соседке, выкопала пион, посадила на огороде.

День прошёл в привычных хлопотах. Вечером начали управляться по хозяйству. Она тёрла свеклу для поросёнка. Андрюша был рядом. Я спросил, ненужна ли помощь. Они в ответ: справимся сами. Поэтому пошёл заниматься своими делами. Работаю, а из рук всё валится. Тянет к жене и сыну. Не могу понять почему, ведь я только что их видел. Но бросил всё и пошел.

Галина поднимается мне навстречу. И вдруг её начинает «вести» в сторону. Помню, как подхватил её на руки, как закричал перепуганный сын.

«Скорая» приехала быстро, но жену спасти не удалось. Она умерла по дороге в больницу. В неполные 45. У неё был обширный инсульт.

Мы прожили вместе всего 14 лет. Но как будто проросли друг в друга. Теперь эта связь рвалась. По-живому. Оставались

только две ниточки - наши дети. Наташа уже была в Чернигове, Андрюша - со мной.

Я берёг его как мог. Говорил, что мама поправится. Устроил так, чтобы сын не попал на кладбище, когда её хоронили. Я боялся сказать ему правду.

Всё разрешилось само собой, когда я проснулся ночью и увидел Андрея перед иконами. Он просил Бога отпускать маму домой хотя бы на выходные. Мы обнялись и сидели молча, пока сон не сморил его.

А я до утра не смог сомкнуть глаз. Думал о том, как жить дальше, где заработать денег. Ведь из-за того что две недели не ходил на ферму, меня уволили с работы. В селе сплетничали: «Сопьётся, ребёнка заберут в интернат». Но не на того напали. Водку я вообще не употребляю — хотя раньше мог немного выпить по праздникам. Не спился. И сына вырастил.

Андрею уже 15. Окончил 9-й класс. Высокий (1,71 м), как отец. И такой же работящий. Так говорили и в сельсовете, и в Мен-ском центре социальных служб для семьи, детей и молодёжи. Отец с сыном держат корову, поросёнка, уток, кур. Коня Орлика продали.

— Жаль. Но мотоблок был нужен больше. Добавили денег и купили.

А ещё поставили металлопластиковые окна, провели воду в дом.

— За что? - не могу удержаться от вопроса. Ведь Николай Петрович постоянной работы не имеет. Пенсия Андрея (по потере кормильца) — 1497 грн. Её хватит разве что на одежду и обувь. Да и то без излишеств.

— Выручает Зорька - молока хватает и самим, и сдавать. Продаём картофель. Хожу на сезонные работы. Продукты в основном свои. Морозильная камера забита мясом. Готовим и первые, и вторые блюда. Варим кисели, компоты. Только выпечки ещё не освоили.

Консервировать на зиму помогает сестра Галя. Она тоже живёт в Стольном.

Огорода у мужиков 50 соток. Как у всех — картофель, овощи. Большая грядка лука.

— Как знали, что будет дефицит.

— Посеял осенью зёрнышками. Взошёл хорошо.

На грядках и в огороде чисто.

— Не хочется, чтобы люди тыкали пальцем на сорняки.

Одно плохо: пока делаем женскую работу - мужская стоит. Не успеваем.

— Хозяйка нужна?

— Это больная тема. Андрей не против. Говорит: «Не уверен, что останусь в селе. Как ты один будешь?» Я тоже иногда об этом думаю. Даже откликался на брачные объявления в газетах. Несколько женщин приезжали знакомиться.

— Не понравилась?

—и Тех, что любят выпить, отправил сразу. Из тех, с которыми общался, одной надо было, чтобы переехал к ней, другая говорила: согласилась бы на переезд, если бы не было сына. У третьей на первом плане свои дети. Поэтому поговорили - и до свидания.

Потому что я не хочу делёжки на «твоих» и «моих». Если мы решим сойтись, то надо, чтобы и дети были «наши» — одинаково любим, одинаково заботимся. И чтобы без обмана.

... Как знать, может, сейчас этот материал читает хорошая женщина, которая считает так же. Тогда ей - в Стольное. К Николаю Петровичу.

Анна Ефименко, «Гарт» №25 (2933) от 20 июня 2019

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: