«Молодые должны жить отдельно!»

«На квартире, в палатке — где угодно, но чтобы никто не мешал», — из уст 33-летней Юлии Афанасьевой из Новых Млынов Щорского района эта фраза звучит как беспрекословная истина. Рассказывает, что семейную жизнь ей пришлось начинать в доме свекрови. Вошли туда счастливые (полюбили друг друга с первого взгляда, поженились через три месяца после знакомства), а через год — будто попали в армейскую казарму, где только и остается, что выполнять приказы. Свекровь в своем доме решала все.

... Смолоду Юля избегала знакомиться в дороге. Но встречи, которые дважды кардинально меняли ее жизнь, состоялись именно «под стук колес».
— Так оно и бывает, — разводит руками, — чего больше всего не хочешь, боишься, от чего прячешься, то и случается.
После школы Юлия поступила в Путивльское педучилище. Домашний ребенок, скромница, она часто приезжала на выходные в Новые Млыны. Помогала родным: мама разрывалась между фермой и домашним хозяйством, отцу вечно некогда вверх глянуть, а четверым старшим уже о собственных семьях нужно было думать.
— Пассажирскими поездами ездила редко. В основном дизелем «Щорс — Ворожба», — вспоминает Юля.
- Обычный дешевый поезд, похожий на уставшего трудягу. От таких не веет романтикой приключений.
Долго и в самом деле ничего особенного не случалось. До мая 1999-го. Юля была тогда на пороге своего 20-летия. До окончания училища оставалось чуть больше месяца. Она ехала из дому в Путивль. Позади была уже добрая часть пути, когда в вагон зашел парень.
Он привлек внимание, — не скрывает Юлия.
- Держался очень уверенно. Тогда были нелегкие времена. Зарплату задерживали. У каждого второго в глазах - подавленность. А у него — веселые искорки.
Поискал свободное место и... сел возле меня. Был приятным собеседником — простым и откровенным.
Рассказал, что зовут Александром, возвращается из Чехии — с заработков. Соскучился по родным, поэтому не стал ждать свой поезд. Купил билет на наш дизель. Он отправлялся раньше.

Родом он из Степановки (поселок городского типа в 16 километрах от Сум).
Расспрашивал и меня. Но я сказала только свое имя и куда еду. Думала: зачем ему знать больше? Сейчас выйдем, попрощаемся — и все.
Не оставила ни адрес, ни номер телефона.
А где-то через десять дней встречаю его возле училища. Сказал, что уже неделю живет в Путивле на квартире.
Спрашиваю: «Что ты здесь делаешь?» А он прямо сияет: «Тебя ищу! А в перерывах садим с хозяйкой картофель». И вдруг: «Я люблю тебя! С той минуты, как увидел. Куда не иду, что не делаю — ты перед глазами. Домой рвался, а приехал — не знаю, куда себя деть. Выходи за меня!»
Я растерялась. Стою и молчу. Не знаю, как сказать, что и я много о нем думала. А он вон какие слова нашел. Только я поверить боялась.
Саша тогда остался в Путивле. Не навязывался. Не торопил. Просил только об одном: быть рядом. Встречал и провожал. Выполнял все желания. Жизнь так быстро стала другой, что девушка постоянно тревожилась: не исчезнет ли эта сказка так же мгновенно, как и появилась.
Подружка чуть ли не силой потянула ее к гадалке. Но та только добавила сомнения, сказав Юле: «Вижу тебя в свадебном платье, но не на свадьбе».
Озадаченная и напуганная (известно, что в свадебных платьях умерших девушек кладут в гроб), она решила убежать домой. Сразу же после выпускного начала собирать вещи. Вызвала такси, чтобы быстрее добраться до вокзала. Оно уже отъезжало, когда появился Саша, и в Новые Млыны они поехали вместе.

Дальше было, как сказала гадалка. Сватовство, потом белое платье невесты (11 августа 1999 года). Без свадьбы. «Зачем выбрасывать деньги на гулянье? — сказала свекровь. — Дособираем и купим вам жилье».
— Год мы прожили с родителями мужа. Очень счастливо. Это действительно была идиллия. Саша носил меня на руках. В прямом смысле. Я ему: «Опусти на землю. Что люди скажут?», а он смеется, прижимает к себе. Помогал мне все делать. Но все хорошее почему-то быстро заканчивается, — вздыхает Юлия. — К тому же первый конфликт возник еще раньше — из-за учебы. Еще в училище я по собеседованию поступила в Глуховский пединститут на заочное отделение. Когда пришел вызов на сессию, свекровь устроила скандал. Она работала санитаркой в тубдиспансере. Успела навести мосты с нужными людьми, чтобы и меня туда взяли. А зачем санитарке высшее образование?
Но муж поддержал меня, и я поехала учиться. С тех пор и началась изнурительная и незаметная для постороннего глаза война, хотя в своем счастье и старалась ее не замечать. Перемирие наступило разве что после рождения Дениски (в августе 2000-го). Но доброй свекровь была только к внуку. Нам заявила: «Один ребенок есть — и достаточно!»
В доме все время чувствовалось напряжение. У меня от постоянных стрессов пропало молоко. Саша любил меня, делал все что мог, но наше недавнее счастье все больше становилось похоже на прекрасный, но прошедший сон.
Он работал в Сумах на сахарном заводе. Зарплатой распоряжалась свекровь. Мне она тоже выбора не оставила: не работаешь — присматривай за хозяйством, обрабатывай огород. Сидишь дома - одевайся в секондхендовские тряпки.

Моим выходом «в люди» был базар, где я продавала выращенные овощи. Как-то там у меня вытащили деньги. Я боялась идти домой. Чтобы не говорить свекрови, одолжила, сколько наторговала, у соседки. Потом экономила на всем, чтобы отдать. Не призналась даже мужу. Он и без того очень переживал, хоть внешне оставался спокойным — держал все в себе. Потом начал выпивать. Вылетел с работы. Я была в отчаянии.
Надеяться можно было только на чудо. И оно произошло! На четвертом году нашей супружеской жизни свекры сложились с моими родителями и купили нам дом.
Саша будто заново на свет родился. Перестал пить. Делал ремонт в доме. Я насеяла вокруг цветов, посадила клубнику. Захотелось жить. Муж начал ездить на заработки в Москву. А затем и я нашла работу в соседнем селе — в школе. Три года работала и училась заочно.
На радостях Саша накупил мне одежды, подарил серьги, золотую цепочку. Когда свекровь узнала, опять был большой скандал. После него у Саши будто что-то сломалось внутри. Он стал какой-то впечатлительный, незащищенный. Я очень переживала за него, провожая в Москву. И, как оказалось, не зря.
В Москве его втянули в какую-то секту. Выманили заработанные деньги. Обманом заставили взять кредит. Чтобы выплатить его, он решил продать наш дом.

Толком поговорить с ним не удавалось. Он был будто одурманен. То начинал молиться, то устраивал в доме погром. Я отправила сына к свекрам. Рассказала причину. Они не отреагировали.
Муж погибал у меня на глазах. Я испробовала все, чтобы спасти его. Искала для него в Сумах молитвенные дома, читала с ним Библию. Это на некоторое время его успокоило. Продала что только можно было, чтобы выплатить кредит. Потом поехала в Киев на заработки (Дениску оставила у свекров). Даже не знаю, где брались силы. Но ничего не помогло.
Терпение лопнуло, когда Саша в 2007 году, перед женским праздником, побил в доме окна. Пришлось открыть правду своим родителям. Они наняли машину и перевезли нас с сыном в Новые Млыны.
Но муж и там не давал нам покоя. Каждый его приезд не обходился без вызова милиции, потому что он бил и трощил все, что попадало под руку. Как-то брошенный им в окно камень пролетел в нескольких сантиметрах от нашего сына. У меня чуть сердце не остановилось.
А когда Сашу отпускали из отделения, он пешком шел в село с букетом роз. Клялся, что ничего не помнит. Долго так не могло продолжаться. Я поставила ему условие: или лечись, или я ухожу от тебя. Он условие не принял.

В том же, 2007-м, они развелись, и Юля через несколько месяцев вышла замуж. Опять после знакомства в поезде — когда возвращалась с заработков из Киева.
Мыла там посуду в ресторане, поэтому везла в Степановку зарплату и гостинцы для сына. В купе какой-то' мужчина попросил поменяться местами, потому что его семью «разбросали» по всему вагону. Юля согласилась.
Ее новыми соседями оказались молодые мужчина и женщина. Был уже поздний вечер. Поэтому перекинулась с ними несколькими словами
— и спать.
Проснулась, почувствовав на себе чей-то взгляд. Подняла голову: мужчина, который сидел напротив, не сводил с нее глаз. Спала его подруга, спал весь вагон, а он сидел и смотрел на Юлю. Затем попросил мобильный: «Всего на одну минуту, очень нужно».
Только потом Юля разгадала его хитрость: позвонив с ее телефона на свой (перед этим, наверное, выключил звук Своего мобильного), мужчина узнал ее номер.

— Почему ты так поступил? — спрашиваю Сергея Афанасьева.
— Стало очень жаль эту девочку (он на 6 лет старше. — Авт.). Как она живет, замужем ли, я не знал. Просто почувствовал, что очень несчастна. Сам не знаю почему — ужасно захотелось защитить ее.
На его звонки Юля не отвечала. Но Сергея это не остановило. Он три месяца настойчиво искал «девушку из поезда».
Когда узнал, что она из Степановки, сразу же поехал туда, но Юлю родители (после 8 марта) уже забрали в Новые Млыны. Начал их искать и попал в Борзнянский район. Там тоже есть село с таким названием. И наконец нашел — в Щорском. Добрался туда уже вечером. Достучался к родителям. Рассказал все. Показал документы. Они сказали, что Юля в Щорсе в больнице с ребенком. Он скорее туда.
С тех пор они не расстаются. Живут в Новых Млынах. Юля работает учителем в местной школе (в настоящий момент в декретном отпуске). Для Сергея (на Харьковщине, откуда родом, он работал таксистом) в селе работы нет. Занимается домашним хозяйством. Оно у них — без преувеличения — огромное: только вьетнамских поросят полдвора. Обрабатывают более 50 соток огорода.
Не скрывают: нелегко (поэтому очень благодарны Юлиной маме — Екатерине Петровне — за помощь). Зато живут так, как сами считают нужным: в собственном доме (купили и отремонтировали) со своими «четырьмя Д» — Денисом (ему уже 12), четырехлетним Димой, трехлетней Дианой и Дашенькой (ей всего год). Приучают и детей не сидеть без дела.
— Теперь все так, как ты хотела, — говорю Юле. — Ты довольна?
Она искренне улыбается в ответ:
— Я счастлива!

Мария Исаченко, еженедельник «ГАРТ» №35 (2580)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.