Под покровом Пресвятой Богородицы
Вера Злепко
- Молюсь и плачу сегодня... И на словацком, и на украинском, — говорит Вера Петровна, — молюсь, чтобы Бог ума дал своим детям неразумным. Чтобы кровь не пролилась. Не важно, на каком языке мы говорим, важно, каким языком — злобы или любви — говорят наши сердца. У меня две родины: в Словакии живут мои кровные родственники, в Украине — мой сын, могила моего мужа, мои ученики, друзья, мой дом, этот огородик и вишни за окном... Вся моя взрослая жизнь прошла здесь, в Украине. В октябре прошлого года я гостила в Словакии. Чтобы передать те ощущения, не нахожу слов... Выходила на остановках из автобуса, и хотелось пойти оттуда в свои горы, лес - туда, где осталась частичка души маленькой Вероники, и там остаться навсегда. Но как, когда в Чернигове меня ждет мой сын, а в Талалаевке даже мой любимец Цезарь, как говорят друзья, которые за ним ухаживали, без меня печально сидит в уголке...
Во Львов восемнадцатилетняя Вероника (ударение на «о») приехала получить специальность учителя в пединституте. Ее родители мечтали, что дочь вернется в село учительницей, скрасит их старость. Вероника уже была близка к этой цели, когда на одной из студенческих вечеринок познакомилась с Михаилом Злепко, студентом техникума нефти и газа, родом из села Сновидов на Тернопольщине. Вскоре влюбленные молодые люди решили, что в радости и в горе они будут только вместе. Ее родители, хотя и полюбили зятя, все же поначалу как трагедию воспринимали тот факт, что их дочь будет жить на чужбине... А она за мужем — как ниточка за иголочкой, ибо его работа нефтегазоразведчика требовала этого. Получив «гербастый и молот -кастый» паспорт, Вера Злепко не ограничилась тем, чтобы быть только женой украинца.
В 1970 году Злепко останавливаются в Талалаевке. Михаила Злепко назначили начальником буровой Прилукской экспедиции треста «Черниговнефтегазразведка». Тогда ей казалось, что в Талалаевке они живут временно. Вера стала работать учителем украинского языка и литературы в местной средней школе. С легкой руки кого-то из коллег ее прозвали «чешкой». Не обижается на это.
Как правило, личностям, а Вера Злепко никогда не была «серой мышкой», нелегко приходится и в работе, и в жизни.
Любящие сердца желали своего продолжения в детях. Но врачи на родине, где Вера два года лечилась после травмы (еще девушкой она попала в аварию), об этом ей даже мечтать запрещали. Она же поставила их перед фактом уже тогда, когда в апреле 1971-го приехала в Словакию рожать. 16-го, в страстную пятницу, родился их единственный, овеянный мечтой сын Эдвард. Дед, впервые взяв малыша на руки, сказал: «Будет доктором мальчик...» Сколько раз вспоминала она эти пророческие отцовские слова!
Мальчик рос умным и вежливым, радуя родителей и украинских и словацких дедушек и бабушек, у которых гостил каждое лето. Читать мама учила его и по школьному украинскому букварику, и по словацкому, который она до сих пор хранит вместе с самыми дорогими сердцу фотографиями, документами.
Казалось, их семейному счастью никто и никогда не помешает. Если бы не тяжелое заболевание сердца Михаила. Тридцатилетний мужчина вынужден был лечиться в столичной клинике Амосова. Тогда Злепко и познакомились со светилом кардиологии, который был простым, искренним, требовательным — таким вспоминает его Вера Петровна. Он сам оперировал Михаила и в прямом смысле боролся за его молодую жизнь. Злепко вернулся к жизни, к своей любимой работе. Тогда он уже имел признание, перспективы.
...9-й день августа 1981-го стал для нее самым черным. «Обычно Михаил уже в 6 часов выезжал на буровую. Я каждый раз провожала его за порог, — до малейших деталей помнит последние минуты счастья Вера Петровна. — Он всегда легко завтракал, обедал на работе, а уже на ужин я готовила что-то солидное, то, что он любил. И в тот раз сказал, поцеловав на пороге: «Приготовишь что-то вкусненькое...» Мое сердце не чувствовало ничего плохого. Сварила борщ, испекла коржиков. Ближе к обеду звонят из конторы нефтеразведки (это рядом с нашим домом), чтобы я передала Мише костюм вахтенным автомобилем, потому что на буровую едет какая-то высокая комиссия, а он всегда любил хорошо выглядеть. У него было несколько костюмов, и я решила зайти в контору и уточнить по рации, какой из них передать. Открываю дверь, а у дежурного как раз рация включена, и оттуда слышен крик: кого-то спасают, вызывают медавиацию... Понимаю, что речь идет о Михаиле, но не могу ни идти, ни говорить... Его сердце остановилось мгновенно. 11 августа 1981-го мужа похоронили в Талалаевке... Так никуда я и не уехала от него, без него».
С маленьким сыном осталась она одна в чужом краю. От отчаяния спасали вера в Бога и добрые люди. Очень хотела, чтобы Эдвард, окончивший школу с золотой медалью, в жизнь пошел отцовской тропой, а он решил стать врачом. И вспомнила она тогда отцовские слова, что будет мальчик доктором. Вспоминала их тогда, когда было невыносимо тяжело — бюджетникам месяцами не платили зарплаты, устремления сына преследовали неудачи: в медвузы без знакомств и взяток — никак. Но Эдвард преодолел все испытания на пути к цели — работал санитаром, отслужил в армии и ... наконец-то! Вера Петровна вместе с документами хранит телеграмму сына из Запорожья о том, что он — студент государственного университета! Как и мечтал, стал хирургом. По контракту работал в Ливии. Сейчас Эдвард Злепко — заведующий первым городским патологоанатомическим отделением коммунального учреждения «Черниговское областное патологоанатомическое бюро». Как и для каждой любящей матери, сын остается всегда ребенком. А с годами, мужая, все больше становится похож на своего отца...
К ней, как к солнцу первые цветы, тянулись ученики, ибо она смело меняла стереотипы в подходе к урокам, к общению с детьми. И это ее наибольшее признание, высочайшая награда. И официальных наград хватает — медаль Макаренко, Почетный диплом президиума совета профсоюзов Украины, звание отличник народного образования, Почетная грамота Кабинета министров Украины, а рассказ о ее педагогическом опыте есть в сборнике «Флагманы образования и науки Украины», изданном в 2010-м... На ее творческом энтузиазме несколько десятилетий действует учительское методическое объединение языковедов, детское литературное объединение «Олава», в котором дети проверяют свои способности. Это лишь несколько штрихов к рассказу о ее большой педагогической работе. На ее опыте учились поколения учителей. Школу она не оставляет — читает украинский в выпускных классах.
— Мы были первыми выпускниками Веры Петровны, — вспоминает Людмила Шевченко, выпускница талалаевской школы 1983 года. — Мы гордились тем, что именно «чешка» - наша классная руководительница. Она была просто классной! Я уверена, что каждый из ее выпускников скажет, что она дала основательные знания. Это особенно подтверждалось тогда, когда ученики становились студентами. Мою дочь Оксану Вера Петровна тоже учила. Лет шесть назад я провожала дочь на вокзале и случайно встретила Веру Петровну. А с нами была наша пекинесиха, которая очень нашей учительнице понравилась. И когда через некоторое время пекинесиха родила щенков, Оксана подарила одного - с ладонь размером — Вере Павловне...
Вот так у учительницы появился ее любимец Цезарь. Собачка очень умная, потешная, все команды хозяйка ему отдает на словацком. С ним в доме веселее.
Судьба послала ей тяжелые испытания болезнями, потерями, чужбиной. Но под своей опекой ее ведет по жизни Пресвятая Богородица. Такая божья благодать выпадает избранным.
Александра Гострая, еженедельник «ГАРТ» №12 (2661), 20 марта 2014 года
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.




