Почему не хотела замуж? Вы не поверите...

— Она что-то знает, — услышала как-то в Величковке Менского района о 77-летней Екатерине Падалке. Такое в сёлах говорят обычно о гадалках и колдуньях.

— Целительница? — спрашиваю.

— Кто его знает: целители людей берутся лечить, а она - нет.



— Такая молва - из-за коров, — улыбается Екатерина Федосеевна. — На прививки всё село их на поводках тянет, а мои сами рядом идут, слушаются. Выгоним после зимы на пастбище - многие удирают домой, а мои - ни разу.

Когда, овдовев в 1991-м, она начала не сбывать, а увеличивать хозяйство (вместо двух старых коров купила двух молодых и бычка), это поняли только те, для кого работа была спасением от печалей. Другие сельчане пожимали плечами: зачем? Как-никак уже перевалило за 50 (муж умер в 52). Возможно, тогда некоторые тоже подумали, что «Катя и вправду что-то знает».

— Если бы это было так, я бы отколдовала хоть немного своих несчастий, — вздыхает.

Первый ее ребёнок умер. От энцефалита (воспаление головного мозга, самая распространённая причина заболевания — вирусная инфекция). Дочке было всего 6 лет.

— Я была чёрная от горя. Думала, не переживу. Может, полгода каждый день ходила на могилу. Люди останавливали, говорили:нельзя так часто беспокоить мёртвых — не слушала. Выплачусь на кладбище - немного отпустит.

Ходила до тех пор, пока не пришла ко мне одна женщина из нашего села. Говорит: приснилось, будто сквозь толпу пробирается моя девочка. Ищет меня. Спрашивает всех: «Где моя мама?» А меня нигде нет. Так и не нашла. Отдала людям прозрачную литровую банку. Сказала: «Там мамины слёзы. Уже не помещаются. Передайте: пусть больше не плачет».

Я поверила: моей доченьке там плохо из-за меня. Заставляла себя сдерживаться.

Немного отлегало от сердца возле сыночка. Мише тогда было всего три. Через два года родился Витя. Подрастили их — и снова беда. С мужем.

Случилось это средь бела дня. Фёдора (ехал на велосипеде. — Авт.) ударило колесо, которое на ходу оторвалось от прицепа. Мужа всего помяло. Растрощило ногу. К счастью, остался жив. Только недолго это счастье продолжалось. В 1989-м у Феди обнаружили онкозаболевание. Сгорел мой хозяин как свеча. А в 1998-м еще одно горе - заболел старший сын. У него был лептоспироз (инфекционное заболевание, при котором поражаются в основном почки, печень и сосуды. — Авт.). Его жизнь висела на волоске. Всё село собирало деньги на лечение. Витя (тогда всего месяц, как женился. — Авт.) отдал в больницу все деньги, которые подарили на свадьбу. Подняли на ноги всех, кого могли, только так и спасли моего сыночка.

Какая же я после этого знахарка?

— А коровы почему Вас так слушаются?

— Одним словом не скажешь. Ответ - в моей жизни, — говорит Екатерина Федосеевна. — Родилась в 1940-м. В семье было семеро детей (я самая младшая). Трое умерли в голод. В тот, что был в 33-м.

Ей пришлось испытать другой, в 47-м.

— Отец режет краюшку хлеба на тоненькие ломтики, и слёзы на тот хлеб капают. Больше никогда я не видела его плачущим. Ни единого раза.

Много детей с нашей улицы, которых осиротила война, завидовали, что у меня есть отец. Я его очень любила. Верила: если он будет рядом, я никогда не умру от голода.

Такую смерть я видела. На ферме, где работала моя старшая сестра. Я с детства ходила ей помогать. Коров нечем было кормить. Раскрывали крыши - давали по жмене полугнилой соломы. Посмотришь по сараю: то там корова лежит - не поднимается, то там. Кожа да кости. Я подходила, гладила их. Что-то шептала. Выискивала каждую потерянную соломинку. Подносила беднягам. Они не реагировали. Даже глаза не открывали.

Я так горько плакала возле этих несчастных животных, что и сейчас становится больно, когда вспоминаю. Очень мне было их жаль. Из-за этого и стала дояркой.

А через какое-то время сестра завербовалась на Донбасс. Приехала в отпуск, рассказывает: там намного лучше, чем в селе. Потащила меня с собой. Я там полгода не прожила, а промучилась. Не могла избавиться от мысли, что другая доярка заботится о моих коровах не так, как нужно. И ничто мне не мило: ни танцы, ни кино, ни выходные. А уволилась, вернулась домой - будто свет кто в моей жизни зажёг.

Всю группу (12 коров. — Авт.) вручную подою, навоз вывезу, картошки в канаве намою, ещё кучу всякой работы переделаю - и не устаю. Дождусь, пока все уйдут, и иду воровать с фермского стога сено или солому, чтобы мои коровки не голодали. Из дому тоже гостинцы им носила.

После работы вечером приду в клуб - никакой гармонист меня не выдерживает. Все уже заморились играть, а я бы ещё плясала и плясала.

На ферме Екатерина Федосеевна работала больше 30 лет. От своих коров больше никуда не уезжала. Даже ненадолго. Предлагали путёвки в санаторий — говорила: потом, в следующий раз; премировали поездкой в Москву на ВДНХ или в какую-нибудь из братских стран — отказывалась.

В больницу тоже не обращалась — «пока можно было терпеть».

Даже замуж долго не хотела выходить.

- Вы не поверите: из-за своих коров. Любила их больше парней, — смеётся. — Было уже 26, когда посватали.



Да и то потому, что колхозный механизатор Фёдор Падалка оказался не из тех, кого можно было отшить. Она говорила ему: есть другие — красивые, работящие. А он и слушать не хотел. От неё — ни на шаг. Больше года уговаривал выйти замуж. А когда наконец согласилась, сразу повёл расписываться, чтобы не передумала.

— Вот таким он был, — показываем фотографию, которая когда-то висела на Доске почёта (до сих пор с надписью: «Комбайнер ф.ф. Падалка»).

— А эта я (снимок оттуда же). Оба передовики.

После того как в 55 вышла на пенсию «нянчила» своих домашних коров. Тех, которых купила после смерти мужа. Говорит, что со старыми ни за что бы не попрощалась, если бы не начали болеть.

— Ветврач сказал, что болячки возрастные и что коров нужно сдавать, потому что старость ещё никому вылечить не удалось.

В тот день, когда их забирали, я ушла из дому. Не могла этого видеть. Закупщики сами взвешивали, сами назначали цену. Деньги оставили на столе. Я вернулась, когда уже никого не было. Пока не завела новых коров, постоянно плакала в пустых сараях.

Сейчас Екатерина Федо-сеевна живёт с семьёй старшего сына. (Младший — в Киеве.) Радуется: невестка попалась очень хорошая. Понимают друг друга. В доме нет ни ругани, ни ссор. И за коровой Таня ухаживает, как надо, жалеет её.

— Называет Доней (на самом деле кличка коровы — Декабрина. — Авт.). Она такая же послушная. как когда-то мои.

— Может, Татьяна тоже что-то знает?

— Да не нужно ничего знать. Достаточно - любить...

Анна Ефименко, "ГАРТ" №49 (2854) от 7 декабря 2017

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: