Дочки - матери: повторение судьбы
Анна Зиненко с дочерью и внучкой Катей
Агафия Стрехалет
... В лесу вблизи Тихоновичей Щорского района еще видна насыпь, сделанная больше ста лет назад при строительстве узкоколейной железной дороги, Ее в 1909-м начали со-. оружать по приказу немца Вебера, который купил у местной помещицы Каптевички землю и 10 тысяч гектаров леса. По узкоколейке в Сновск (старое название Щорса) отправляли доски, брусья, изготовленные на двух лесопильных заводах Вебера, а также древесину.
Об этом в селе знают все старожилы. И только некоторые из них — о любви, которую пробудила в сердце сына Вебера-тихоновичская красавица Агафия Стрехалет.
— Она была с 1900 года, — рассказывает дочь Агафии, 82-летняя Анна Зиненко. — Самая младшая из семи детей. Семья жила зажиточно. Земля на всей нашей Голубевой (так когда-то называли нынешнюю улицу Олега Кошевого) принадлежала им.
Мама была видная. Трудолюбивая. Рассказывала: младший Вебер за ней ухаживал. Не для того, чтобы соблазнить и посмеяться, — замуж звал. Не жалел на нее денег. Приносил ценные подарки. Мама долго хранила в сундуке шаль, которую он подарил, — такую красивую, что на людях и одевать боязно: вдруг сглазят от зависти?
Но замуж за нелюбимого она не захотела. Не слушала никого, только свое сердце, - вышла за бедняка Григория Зиненко. Вспоминала, как ее отец (мой дед) тогда очень рассердился. Грозился оставить молодую без приданого. Но она не испугалась угроз и на поклон к нему не пришла.
А скоро и идти стало не к кому: всю их большую семью раскулачили и выслали в Омскую область. Маму с отцом не тронули, потому что они были колхозниками. Нажили двух детей: у меня еще есть брат. Вот и все их богатство. А работали тяжело.
Потом — война. Отца забрали на фронт. В 1943-м он пропал без вести. На Курской дуге.
От него мама получила одно-единственное письмо. Часто доставала его, разглаживала на столе и плакала. Знала его наизусть, как молитву.
Замуж больше не вышла. Растила нас с братом одна. А потом нянчила и мою дочь Надю, и ее детей. Успела даже младшего своего правнука понянчить. Умерла в 96 лет.
Анна Зинченко
Как и матери, ей суждено было жить без мужа и тяжело работать.
— Вечная звеньевая, — говорит о себе.
Была ею с молодости и до последнего своего колхозного дня. Имеет два ордена — «Знак Почета» (награждена в 1971-м) и Октябрьской революции (в 1973-м). Оба — за лен.
Вспоминает: собирали его семена более 7 центнеров с гектара (согласно статистическим данным, в 60-80-х годах средняя урожайность семян льна в Украине составляла 3-4 ц/га).
— Собирать лен часто ходили ночью, потому что в жару коробочки лопались и зернышки высыпались. Молотили вручную. Вальками, которыми «выбивали» белье, когда стирали на реке. Вечером рук уже не чувствовали. А все равно домой шли с песнями. Как сейчас вижу: впереди — Анюта Швыдкая с красным флагом. Она делала его из своего платка: привязывала двумя концами к палке и так несла.
Льна тогда сеяли много. Бывало, по четыре машины отправляли за день на Сядринский льнозавод в Корюковский район. Нагрузим по самые тучи, а затем ввязываем, чтобы не терялся по пути.
Сверху клали рубль – длинную деревянную колоду. Ее нужно было плотно привязать веревками к кузову - спереди и сзади. Чтобы лучше утрамбовать лен, веревку наматывали на толстую палку и несколько раз прокручивали. Однажды палка сломалась. Ее конец с такой силой ударил меня по ноге, думала, что больше на нее не стану. Но Бог пожалел меня - калекой не стала. Однако с тех пор нога постоянно болит. Особенно на погоду - места себе не нахожу.
С личной жизнью у Анны Григорьевны не сложилось. Ребенка родила, но всю жизнь — без пары. Говорит: это большое благо, что мама долго жила. Дома хозяйничала, за внучкой приглядывала.
Всю остальную работу тянула Анна. Дрова, сено — все, что в семьях делают мужчины, ей приходилось делать самой.
Вспоминает: траву вокруг кустов жала серпом — косу жалела, потому что точить было некому. А нанимать косарей тогда не было заведено. Да и денег, чтобы им заплатить, — не было. За рекордные урожаи льна нередко рассчитывались полотном — целые свитки «зарплаты» приносила домой. Шкаф был забит простынями — на несколько жизней хватило бы. Только некогда было на них разлеживаться. Рано уходила — поздно приходила. Дочь видела только спящей. Так — год за годом — пролетела жизнь. То, что откладывалось на потом, так и не сбылось, потому что нежданной гостьей явилась старость. И не одна, а с целой охапкой болезней.
- Все косточки болят, все суставчики,—тяжело вздыхает. — И зрение никакое. Почти не вижу. Хорошо, что не одна. И дочь рядом, и младший внук.
Единственное, что в ее 82 года осталось от молодости, — волосы. Черные — как вороново крыло. Без седины.
- Не иначе — внуки покрасили? — спрашиваю.
- Так бы я ими позволила, — говорит. — Свои такие.
Надежда Лось

Дочери Анны Григорьевны Надежде — 54. С 2008 года - на пенсии, потому что многодетная мать. Из шести ее сыновей и дочерей в Тихоновичах сейчас только Николай — учится в 10 классе.
— Наш мужчина, — говорят о нем обе.
От матери Надежде тоже передались одержимость работой и нелегкая судьба.
После школы работала на разных работах, потом поступила в Киевскую сельхозакадемию на заочное отделение. Говорит: можно было и на стационар, но не могла оставить маму одну. Училась и работала в колхозе помощником экономиста. В 1984-м получила диплом, в 1985-м вышла замуж. Николай был ее ровесником. Родом из Щорса. Там и работал — инструктором в автошколе. После бракосочетания молодые решили жить в Тихоновичах.
В 1986-м у них родился Андрей, через год — Татьяна, в 1990-м — Ирина. В том же году Николай на КамАЗе попал в аварию. Его 8 раз оперировали. Почти год пришлось провести в больнице, пока поставили на ноги.
Водителем он работать уже не мог — перешел в пожарные, потом устроился в Тихоновичское лесничество.
В 2008-м попал под сокращение. И стал искать утешение в рюмке. Перенес инсульт, но пить не бросил — бросил жену и шестерых детей. В 2009-м. Младшим — Кате, Василию и Коле — было соответственно 17,14 и 13 лет. Сказал: «Дети уже выросли, хочу пожить для себя». Собрал вещи и переселился в Щорс — в дом покойных родителей.
На свою и мамину пенсии Надежде нечего было и думать прокормить детей (четверо в то время учились в вузах, двое ходили в школу). Поэтому завела большое хозяйство: три коровы, свиньи, куры, утки, кролики.
Дважды в год колола поросенка, каждую неделю резала птицу, забивала кролика — надо же было что-то класть студентам в сумки. Очень выручали коровы — молочного и себе хватало, и на продажу. Поэтому берегли их как зеницу ока. Однажды одна упала на пастбище, так дети были там с ней всю ночь — пока не подействовали лекарства и корова не поднялась.
Телят тоже продавала. Много консервировала. Обрабатывала немалый огород. Так и сводили концы с концами.
Теперь уже легче: студент только один — Василий. Учится на первом курсе Козелецкого техникума ветеринарной медицины. Эт.от техникум в свое время закончил и старший-сын Андрей. Потом — Харьковскую зооветеринарную академию. Сейчас заведует в Щорсе лабораторией ветеринарной медицины.
Самый младший — Николай — еще не решил, кем будет. У него впереди почти два года на размышления.
Таня, Ира и Катя

Ира (слева) и Катя рботают в Смяче - первая учительствует, вторая лечит
— На протяжении трех поколений женщины Вашего рода столько всего перенесли, что Ваши дочери просто не могут не быть счастливыми, — говорю Надежде Петровне.
— Я только для этого и живу — для счастья детей, — отвечает. — Чтобы все выучились, нашли работу по душе, встретили своих суженых.
Рассказывает:
— Таня после школы поступила сразу в два вуза - Национальный аграрный университет (так теперь называется сельхозакадемия, которую и я закончила) и Черниговский институт региональной экономики и управления. Выбрали Чернигов, потому что здесь учеба была бесплатной.
По специальности Татьяна аграрный менеджер. Работает в Белой Церкви.
Ира с детства была борцом за справедливость. Хотела все и всех изменить к лучшему. Как все молодые, была уверена, что сможет. Со старших классов усиленно готовилась к службе в органах внутренних дел. Особенно - к вступительному экзамену по физической подготовке. Ежедневно (пусть хоть камни с неба) у нее бег, прыжки, отжимания, гири.
В Черниговский колледж внутренних дел она поступила без проблем. В том, что не стала стражем порядка, - моя вина.
Не знаю, к худшему это или к лучшему, но я отговорила дочь. Не хотела, чтобы она всю жизнь работала с зеками. (С 1999 года тогда еще Черниговское училище (статус колледжа оно получило в 2002' году) подчинено Государственному департаменту Украины по вопросам исполнения наказаний. — Авт.)
Ира послушалась — пошла учиться в Черниговский педуниверситет: сюда она тоже прошла. В этом году закончила. Преподает историю в смячской школе. В Смяче работает и наша Катя. Заведующей ФАПом.
— С нынешнего марта, — уточняет девушка.
— Попала сюда по направлению после Черниговского базового медицинского колледжа.
Мечтала быть врачом со второго класса. Колледж — это только ступенька к цели. Обязательно буду учиться дальше.
Этим летом она поступила в два медицинских вуза — Харьковский и Сумской. На платное обучение. Поэтому учиться не поехала. Говорит: поработаю год и буду поступать опять.
— Ирина специально взяла направление в то же село?
— Нет, это вышло случайно. Ира смеялась надо мной: мол, будешь в Смяче жить «ля плетня» (возле плетня. — Авт.). Такой здесь специфический говор. Вот и додраз- нилась.
Но в селе постоянно живу только я. На квартире. Ира на работу ездит из Щорса. Она там с братом. И у отца наводит порядок. Разогнала всех его дружков-выпивох, чтобы жил по-человечески.
...На выходные «ближние» дети часто приезжают домой. С ними даже дом молодеет — не говоря уже о маме и бабушке.
— Нужно держаться, — говорят они. — Еще столько всего впереди.
И в самом деле: одних только свадеб — целых шесть.
Щорский район
Мария Исаченко, газета "ГАРТ" №44 (2589) от 01.11.12
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.
Теги: судьба, Щорский район, газета "ГАРТ", Мария Исаченко




