"Ночной дозор” по-черниговски

"Ночной дозор” по-черниговски

Патрульных разводят в шесть вечера

О встрече договаривалась заранее.
— Конечно, приходите, — пригласил начальник батальона патрульной службы Владимир Чаривный. — Ждем вас вечером на Шевченко, 13. Там развод будет. Потом с ребятами поедете патрулировать.
В пятницу без пяти шесть вечера была уже на месте. Развод уже начался. Во дворе в несколько рядов стояли патрульные с ручками и блокнотами, как студенты на лекции. Они записывали оперативную информацию за прошедшие сутки. Дежурный расписывается в книге нарядов.
— Позывной дня — «Сатурн»,
— сообщают патрульным, и они расходятся.
Вместе с младшим лейтенантом Игорем Полевиком идем к машине. Это черный УАЗ «Патриот».
— Все на таких каретах патрулируют?—удивляюсь.
— Нет. Есть еще «Хюндай», «Жигули-семерка», микроавтобус «Фольксваген». «Патриот» только один.
В патрульной машине еще двое
— водитель, прапорщик Геннадий Зленко, и третий патрульный — старший прапорщик Олег Шуман.
Едем от Шевченко, 13 в сторону вокзала.
— Сколько всего патрулей сейчас?
— Мы работаем по Новозаводскому району, еще одна машина патрулирует Деснянский, третья — центр города. К восьми вечера выедет четвертый автопатруль. Смена —12 часов. Днем обычно один автопатруль, — рассказывает Олег Петрович. — Есть еще один патруль от службы захвата «Беркут», а также пешие патрули.
— Вы постоянно вместе ездите?
— Экипаж сбитый. Меняемся в очень редких случаях. Мы вместе уже около двух лет работаем.
— Служите давно?
— Олег почти 14 лет. Меня к нему приставили, когда я только пришел, — сказал Игорь Анатольевич. — А Гена лет 16 уже. Старожил.
— И всю ночь так катаетесь?
— Сейчас проедем, так сказать, шороху наведем, потом постоим немного. Будем вызовов ждать.
— Будем ездить, пока бензина хватит, — добавляет водитель. — На смену дают 15 литров. Для такой машины километров на сто хватает. А если грабежи — 2-3 вызова, и бензина нет. Тогда стоим.

Одного забрали, другого напугали

— Стоп, машина. Лежит готовенький, — говорит Игорь, заметив отдыхающего на лавочке.
Выхожу вместе с ребятами из машины.
— Вставай, парень, — начинают его тормошить. — Вроде не бомж, одежда на нем нормальная.
Сильно натирают мужику уши, давят на виски.
— Можно, конечно, нашатыря ему, но закончился, — разводит руками Геннадий.
Алкаш приходит в чувство. Нетвердым шагом с помощью милиции садится в машину. В так называемый «стакан». Надо доставить нарушителя в отдел или на экспертизу. Закрывают первую решетчатую дверь. Мужичок начинает мерно посапывать.
— Куда его теперь?
— Сейчас на экспертизу, а потом посмотрим.
Проезжая мимо Троицкого монастыря, замечаем бомжа, писающего прямо на стену колокольни.
— Эй, Яшка, ты что, обалдел? — кричит патрульный. Бездомный, быстренько застегивает ширинку, даже извиняется.
— Всех по именам знаете?
— Это мы их так называем, — смеется Игорь. — Но вот наглядно всех знаю. Кого хоть раз задерживал, обязательно потом узнаю.
— Почему его не оштрафовали?
— Что с него возьмешь? Много таких. Всех не заберешь.
Подъезжаем на Щорса, 3, где экспертизу на алкоголь делают. Там уже очередь. Гаишники кого-то привозили.
Наш дяденька уже немного проспался.
— Как зовут тебя?—спрашивают.
— Иван Иванович, — заикаясь, отвечает тот. — Фамилия Гармаш.
Олег Петрович связывается с паспортным. Действительно, такой есть, только прописан в Нежинском районе. Не подходит.
— Фамилию называй, — уже конкретно спрашивает милиционер.
— А закурить дашь? — нагло улыбается задержанный.
— Я ща как дам. Зовут тебя как?
— Шарый... Михаил Иванович... — нехотя говорит мужчина, трезвея прямо на глазах.
— Он самый. Записывайте, — милиционер дает добро врачам.

В милицейских машинах двери изнутри не открываются
— Как себя чувствуете? Ничего не болит? Милиционеры вас не били? — начинает разговор фельдшер областного наркодиспансера (кабинета
проведения осмотра на предмет алкогольного и наркотического опьянения) Сергей Клюйко.
Я уже приготовилась смотреть, как будут на алкоголь проверять, трубочку достанут или препараты какие. Но Михаилу Ивановичу только измерили давление.
Потом дали подписать протокол, что был неопрятный, слегка выпивший. И отпустили домой, трезветь.
— И это все наказание? — удивилась я. — А если его по дороге собьет машина или еще где добавлять станет?
— А что мы сделаем? Вытрезвителя нет. Ну, заберу я его в отделение. Посажу на стульчик на три часа. И отпускать нужно. В камеру садить нельзя. Идти может, пусть идет. Если первый раз попался, то просто предупреждение придет домой. А второй — штраф заплатит.
Захотелось и самой в этом самом «стакане» посидеть.
— Плохая примета, — шутит Геннадий, открывая дверцу, потом саму клетку.
Внутри деревянная лавочка, свет горит.
— Это больше на коробок похоже, а не на стакан. И как сюда кто-то помещается? А если человек очень большой, как запихиваете?
— Мы запихнем, — улыбнулся Олег.
— И что, свет всегда горит? Комфортно как..
— Свет выключаем, конечно.
— Если кому-то плохо станет или уписается? Что тогда?
— Сам же и убирает. — шутят.
— Если серьезно, то подъезжаем на любую мойку и шлангом за две секунды смываем.
На полу замечаю окурки. Ничего себе! Выпил, можно и закурить.
—У вас машина большая. А куда в «Жигулях» или «Хюндае» садят?
— На заднее сиденье рядом с собой. Наручниками пристегивают. В тех машинах двери изнутри не открываются. Нам приходится двери снаружи открывать, чуть ли не ручку подаем, — смеется Олег.
— Сами ручки в машинах скручивали или, может, к «специалистам» обращались? «Хюндай» все-таки...
— А что ее скручивать? Нажимаешь на кнопку фиксации двери, а потом саму кнопку откручиваешь. Легко очень, — демонстрирует патрульный.
— Если такого фиксатора нет, ручку тоже нетрудно снять. Сами это делали.

«Всем оставаться на своих местах!»

— Сейчас с ОБЭПовцами (отдел по борьбе с экономической преступностью) работать будем. — сообщил Игорь.
К нам в машину садятся двое сотрудников—парень и девушка в штатском.
— 6 мая в Днепропетровске загорелись игровые автоматы, погибли люди. Премьер-министр распорядилась, чтоб на месяц приостановили лицензии. Так что поедем закрывать, — говорит старший оперуполномоченный управления госслужбы по борьбе с экономическими преступлениями Юлия Лещенко.
Сначала направились в «Эльдорадо», что возле «Детского мира».
— Становитесь на двери и никого не выпускайте, — скомандовала патрульным Юлия Николаевна. — Будем лицензию приостанавливать. Где тут у вас администрация?
Персонал зашевелился, занервничали. Посетители тоже заволновались.
— Что, карманы проверять будете? — спросил парень.
— И карманы, и документы, наркотики-оружие, — с серьезным лицом сказала Юлия Николаевна.
— А у меня нет, — расстроился парень.
В общем, все, почти как в фильме, чуть ли не «Оружие на пол и всем оставаться на своих местах!».
Минут через пятнадцать посетителей по одному выпустили. Мы администатора так и не дождались, поехали «закрывать» следующие автоматы вместе с другим ОБЭПовцем.
Направились в «Диамант» (возле «Макдональдса). На втором этаже там казино и кафе, а вот на первом они самые — автоматы. Только вот тут нас встретили совсем не так. Зашли мы тихо-мирно. Никакие двери уже никто не закрывал. А нас еще и попросили стать в стороночке, чтоб не пугать посетителей.
Был долгий разговор с администратором, юристом заведения. Куча звонков. Простояли мы там около часа.
Закрыли мы «автоматы» или только страху навели, я так и не поняла.

Задерживают и городских, и областных госслужащих

На улице было уже темно.
—Смотрите, полнолуние. Это вся нечисть должна вылезть, —заметил Геннадий.
— Помогите участковому на Любечской, — сразу же сказали по рации.
,— Это, наверное, семейный. Как мы этого не любим. Вечно жена вызовет мужа присмирить, а потом еще и на нас бросается, защищая любимого.
Вместе с участковым заходим в квартиру.
— Вызывали?
— Конечно! Проходите, —сказала пожилая женщина. — Сын пьяный пришел и давай тут всех строить. А у меня в спальне маленькая внучка. Ей спать надо. Заберите его. Я и заявление напишу.
Из комнаты буквально вывалися пьяный, весь в ссадинах. Да это же Богдан Процко! Он работает заместителем директора коммунального клубного заведения «Дворец культуры художественного творчества детей, юношества и молодежи». Ведет все мероприятия в горсаду, иногда в драмтеатре.
— Он у нас частый клиент. Я уже не первый раз сюда приезжаю, — Олег тоже его узнал.
— Да вы знаете, кого трогаете? — возмущался Богдан, когда ребята вели его по лестнице в машину.
—Да мы и не таких забирали. Это же какой-то кошмар! Вы б уже таблички золотые на шеи вешали. Я сын или дочка такого-то. А то задержишь, и начинаются звонки мамам-папам, — говорит Игорь. — Иметь дело приходится и с городской, и с областной администрациями.
Богдана отвезли в Новозаводский райотдел, посадили на стульчике.
— Можно камеру посмотреть? — решила воспользоваться случаем.
За железной дверью «обезьянника» обстановка простая: деревянная лавочка и краник на стене. Все выкрашено в ужасный коричневый цвет. Присела на скамейку. Неудобно. Подушек тут не выдают. Долго не высидишь.
Ничего грандиозного в ночь полнолуния так и не случилось. Слава Богу.


Марина Забиян, еженедельник «Весть» №20(340)

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: