В старом Чернигове: больницы, врачи, аптеки...

Здание на ул. Шевченко, 4. Бывшая аптека Маркельса

Закончился  ХХ век и начался ХХI. И порой трудно представить себе как жил наш древний город  более ста лет тому назад. Вот тогда на помощь и приходят воспоминания, помогающие  в восстановлении всесторонней картины событий тех лет и показе действующих лиц прошлого.

Вячеслав Константинович Пухтинский называл себя черниговским старожилом. Здесь он родился,  провел беззаботные детские годы и первую пору юности. Позже он покинул родной город, но навсегда  сохранил к нему любовь и трепетное отношение, которые пронизывают все его очерки-воспоминания  о жизни Чернигова конца XIX – начала ХХ веков. Как профессиональный историк  (он преподавал историю в Нежинском пединституте) В.К.Пухтинский живо и образно воссоздал  картины из жизни губернского города, приводя жанровые эпизоды, которые невозможно встретить  ни в одном учебнике истории.

Думается, что нынешние жители Чернигова с интересом ознакомятся с публикуемыми  очерками-воспоминаниями В.К.Пухтинского “Дней минувших были и анекдоты”, рукописи которых хранятся в его личном фонде в Госархиве Черниговской области.  Людмила Болва, главный специалист отдела использования информации  документов Госархива Черниговской области

На окраине города, за пустырем, заросшим колючками, но именовавшемся Александровской площадью (на нем стояли две кузницы, на нем же муштровали солдат перед походами), находилось «богоугодное заведение» (официальное наименование!) — больница с огромным корпусом для психиатрического отделения («сумасшедший дом»), из-за решетчатых окон коего всегда выглядывали «психи», издавая крики, от которых у проходящих мимо мороз пробегал по коже. Там была, вероятно, не одна «палата № 6», а несколько. Управлял царством «психов» доктор Розенель. В городе  так и говорили: «Такого-то отправили к доктору Розенелю». Были, конечно, кровати и в других, менее обширных отделениях больницы.

В больнице проводился врачами и амбулаторный прием. При ней же находилась и земская фельдшерская школа, где учащиеся получали солидное медицинское образование, и с ними велись врачами практические занятия тут же, при больнице.

Кроме Розенеля в больнице работали такие опытные врачи: А.И.Иванов — гинеколог, Ковалевский — терапевт, Тессен — психиатр, Рашевский — окулист, Шеболдаев — хирург, которого впоследствии сменили более молодые врачи Маслов и Яновский. Кроме работы в больнице врачи занимались и частной практикой. Особенно популярными были разъезжавшие по городу врачи Иванов, Ковальский и Л. М. Утевский. Разъезжал в бричке «времен очаковских и покорения Крыма» доктор Сикорский, тучный, грандиозного роста, слоноподобный старик, очень похожий, по описанию И.С.Тургенева, на «степного короля Лира». Этот «мастодонт» ни на минуту не выпускал изо рта огромной сигары. Приезжал он к пациентам и принимал их у себя дома. Но, боже, какой у этого жреца Эскулапа и Гигиен царил невообразимый хаос в кабинете! А на письменном его столе лежала пыль толщиной в палец. Но врач он был первоклассный, с громадным опытом.

Частною практикой занимались также врачи-«универсалисты» Л. М. Утевский, о котором упомянуто выше, и Коган – заклятые враги. Первый из них был большим другом и домашним врачом М. М. Коцюбинского. Славился  в Чернигове такой специалист по уху, горлу и носу Зинченко, ставший в последние годы своей жизни морфинистом. В конце 90-х годов работал в больнице, как выше указано, хирург Шеболдаев. Он страдал болезнью св. Витта и, проходя по улицам, делал ужасавшие зрителей движения, размахивая руками и вращая всем корпусом во все стороны, а голова моталась туда-сюда. Но, говорят, когда он делал операции, все входило в норму.

Зубоврачебной практикой занимались дантисты Лапин и Трабер, а из молодого поколения Лингарт.
Среди врачей был и доктор Гормиза, ученый еврей при губернаторе. Он вряд ли занимался практикой. По иронии судьбы он, как говорили, держался черносотенных взглядов и состоял в «Союзе русского народа», махровой черносотенной организации.

Говоря о врачах, нельзя не вспомнить о легендарном враче 70—80-х годов, Степане Даниловиче Носе, очень колоритной фигуре на черниговском небосклоне. В своей усадьбе, находившейся напротив аптеки Маркельса, по Богоявленской улице, он устроил «курінь» по запорожскому образцу, носил «шаровари сині» и прочие атрибуты  украинского одеяния, распевал под звуки бандуры и гитары украинские песни. Такие «художества» не понравились полицмейстеру, и он однажды явился к С. Д. Носу с различного рода уговорами и угрозами и довел владельца «куреня» до белого каления: как гласило предание, С. Д. Нос, исчерпав все иные аргументы, треснул высокого блюстителя порядка по голове гитарой так, что этот мирный музыкальный инструмент превратился в щепки.
Будучи в жизни большим оригиналом, С. Д. Нос и в медицине держался своих особых методов лечения — он был сторонником применения народных средств и собрал большой материал о лекарственных растениях. Этот труд после его смерти был передан его другу, профессору Петербургского университета Волкову. Ему же были переданы и материалы этнографического характера, над которыми усердно работал С. Д. Нос. Судьба их не известна.

 По Богоявленской улице находилась большая аптека Маркельса, прекрасно оборудованная и приносившая её владельцу громадный доход. А владельца её именовали, особенно евреи, миллионером, и это наименование он носил не без основания: его отец, бедный еврей-старьевщик, в своё время выиграл по государственному займу 200 000 рублей, что и положило основание богатству, приумноженному уже его сыном, ловким предпринимателем, ставшим, не в пример отцу,  “пурицом” (паном, барином). Рассказывали, что старьевщик Маркельс, узнавши о сумме выиграша, чуть не сошел с ума и шел за деньгами в банк под “конвоем” наблюдавших за ним врачей.

Если Маркельс-pere был еще ветхозаветным евреем, то Маркельс-fils казался уже “настоящим европейцем”: безукоризненно одевался, носил баки по моде эпохи Александра II, золотое пенсне и золотые часы на массивной золотой цепочке, лежавшей полукругом на жилете, облегавшем солидное брюшко. Своей фигурой и манерой говорить Маркельс-fils очень напоминал героя смешной комедии ”Хорошо сшитый фрак”, выскочку из низов, ставшего рыцарем фон Райнером, внука мольеровского “мещанина во дворянстве”.
Недалеко от Пятницкой церкви, по Магистратской улице, находилась еще скромная, по сравнению с аптекой миллионера Маркельса, аптека поляка Андрадского.
Кроме аптек, было еще несколько аптечных складов. Один из них принадлежал семейству Лифшицов, все члены которого были поразительно похожи друг на друга, точно их штамповали по одному образцу, и именовались так: ”папа, мама, Миша, Гриша, Янчик, Зямчик и Абрамчик”.

Из воспоминаний Вячеслава  Пухтинского, фото Вадима ИВКИНА, «Взгляд»

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: