У детей украли молоко

- В воскресенье, 23 марта, я пошла к корове раньше, где-то в полседьмого утра, потому что мы с мужем собирались поехать к его двоюродному брату в Сновское, — рассказывает Оксана Шиш из Кучиновки Щорского района. — Вижу: в сарай двери приоткрыты. Сердце как застучит: сама же вечером закрыла их на железный засов.


Захожу, а внутри пусто. Нет коровы! Я и ведро уронила.

Оксана подняла на ноги всех. Сельский председатель Валентина Карась вызвала правоохранителей.

Вместе с ними Оксана с мужем почти 4 километра шли по следам (они то обрывались, когда корову выводили на асфальт, то появлялись вновь), которые привели в центр села,

- В Кучиновке еще не выгоняли скот на пастбище. Следы были только от нашего двора. И они точно - нашей Даши. Перед этим мы ей одно копыто подрезали, потому что загнулось назад, - от него оставался оттиск с полоской.

Корова у нас красивая была. Красноватая с белыми пятнышками. И норов мягкий. Купили ее еще телочкой. Вынянчили, вырастили. И нам трех теляток привела. Ходила четвертым. Уже шестой месяц пошел. А они ее с ребеночком зарезали, — навзрыд плачет женщина. Она уверена: потому и украли, чтобы продать на мясо.

Корова была самым ценным сокровищем в хозяйстве: кабана зарезали, остались только куры.

- Но главное, — вздыхает Оксана, — оба наших сына — «молочники». Сереже скоро пять, Артемке — два годика. Теперь ничего есть не хотят. Просят молока или каши. Кума приносит понемногу. Растягиваю по ложке, чтобы на весь день хватило.

Мальчики ведут показывать сарай, где стояла Даша. У малыша глаза полны слез. Разводит руками: нет. Старший рисует в альбоме Бабу Ягу. Говорит: это она украла корову.

- Яга не Яга, а кто-то вхожий, - убеждена Оксанина свекровь — 69-летняя Ольга Шиш. Она живет с молодыми (Оксане — 32, Станислав на год старше), глядит внуков, помогает на огороде. — На чужого собака такой бы лай подняла, что и соседи бы проснулись. Она птичку увидит - аж заходится. А воров подпустила к себе.

Собаку они нашли в то же утро, когда пропала корова. Лежала неподалеку от будки с петлей на шее.

— Уже хрипела, — вздыхают женщины. - Кинулись ее спасать. Слава богу, хоть она выжила.

— Кто же мог совершить такое злодейство?

— Если бы мы знали, — пожимают плечами.

— Милиция проводит свое расследование, а мы - свое, — говорит председатель села. — В первую очередь вызвали на разговор Николая Мелащенко (родного дядю Оксаны). Именно к его двору привели следы.

Следы обнаружили и возле сарая Николая, и внутри, хоть он никакой живности не держит.

— Я сам шокирован, — отреагировал 39-летний Николай. Сказал, что замок с сарая сорван, но ничего не пропало. Кто это сделал, не знает, потому что с пятницы (21 марта) его вообще дома не было. Мол, трое суток подряд дневал и ночевал у Лени Кривенко — родственника и друга по несчастью: у обоих жены умерли не своей смертью. У Леонида жену сбила машина, у Николая — повесилась.

— Ему легче, потому что уже много времени прошло. А моей только год, как не стало. Чем ближе 10 апреля, тем более страшные сны снятся. Даже днем покойная стала мерещиться. Вот и пошел к Лене - поминать, чтобы попустило, - Николай так волновался, доказывая свою непричастность к краже, что даже «точку», где брали водку («у Полосьмачки»), неумышленно сдал.

Поговорили в сельсовете практически со всеми родственниками пострадавших, о которых в Кучиновке точно знают, что нечисты на руку.

- Все открещиваются, — говорит Валентина Карась.

- Я уже не верю, что корову найдут, — в который раз вытирает слезы Оксана. — Нужно покупать новую, потому что дети без молока не могут. Уже приценивались, все дорогие.

Самая дешевая — 6 тысяч гривен. Таких денег в семье нет. Живут на временные заработки Станислава и пенсию бабы Оли. Именно на нее и решили оформить кредит.

- Муж работает без трудовой книжки, я - в декрете, поэтому нам отказали, — объясняет Оксана.

В таких случаях за поддержкой и помощью обычно обращаются к родителям. Но она не спешит. Говорит: нет смысла;

- Жаль дочь, но дать ей нечего, — говорит мать Оксаны, 53-летняя Тамара Шпуренко. — Посмотрите, как я живу. Электричество отключили. Целую зиму промучились с разбитыми окнами. Как прикрыла их с осени целлофаном, так и стоят. Потом ногу сломала. До сих пор хожу с палочкой. А у мужа руки ни до чего не доходят—пьянствует.

И дети от него непутящие. Разве только с младшего - Андрюши - толк будет. Ему - 11. Он в Щорсе. В школе-интернате. На троих старших (сыновьям - по 30, дочери - 20) - никакой надежды.

— А Оксана?

- Оксана — от моего первого мужа. Он умер, когда ей было всего 7 месяцев. С тех пор вся моя жизнь пошла наперекосяк.

P. S. По словам временно исполняющего обязанности начальника Щорского РО УМВД Романа Клименко, расследование еще ведется. Сейчас отрабатывают версии по установлению личности преступника.
Щорский район.

Мария Исаченко, "Гарт" №14 (2663) от 3 апреля 2014

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: