Пирожки стала печь, когда началась воина

В 11 часов дня черниговка Анастасия Денисюк идет домой. В вышивание, фартуке со стилизованной (рисованной) вышивкой. На голове — венок. В правой руке — складная деревянная табуретка. В левой—две пластиковые корзины с крышками. В них были пирожки. Продает их возле третьей поликлиники. Один стоит от 5 гривен, с черникой — 8.



— С девяти часов стою, пока не продам, — говорит.

— Вышиванка помогает торговать? — рассматриваю аккуратную ручную вышивку гладью. Красное и черное, кое-где голубая ниточка пущена.

— Папа вышивал, Алексеем звали. У мамы Текли руки до такой работы не стояли. Мама очень землю любила.

Анастасия Денисюк родом из Винницкой области. 53 года как черниговка. Здесь окончила техникум советской торговли, факультет технологии приготовления пищи. Работала в садике. Дольше всего * в «44-ом», от мясокомбината, его уже закрыли.

— Пирожки стала печь, как началась война, в 2014 году, — рассказывает. — В будни возле поликлиники продаю, в выходные передаю на войну. Не волонтерами. Никому не верю, я противнючая баба дуже. Через знакомых, кто на перекладных едет, передаю.

Пеку пирожки в духовке. 30-32 в день. Начинка — в зависимости от сезона. Яблоки, ягоды, творог. Капуста и мак в сезоне всегда.

— Сколько сами съедаете пирожков в день?

— И три, и четыре. Как карта ляжет.

Тамара Кравченко, «Весть» №33 (761) от 17 августа 2017

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.

Додати в: