Уже не страшно

Встречая не только новый год, но и новый день, каждому хочется оставить свои беды и печали в том, что закончился. Перевернуть страницу несчастий и начать жить с чистого листа. Но получается не всегда и не у всех.



— Потому что многое от нас не зависит, — вздыхает 64-летняя корюковчанка Нина Акусок. В течение трёх лет она убеждала себя: переживём это горе, а дальше обязательно будет лучше. А становилось только хуже. - И ничьей вины в том нет. Такая судьба, — разводит руками.

В 2008-м сильно заболел её муж. После того как вернулся из Чернобыля, его здоровье стало совсем никудышным. Медицинская карточка распухла от всё новых и новых диагнозов и назначений.«Главное — на своих ногах», — пыталась хоть как-то утешить и его, и себя.

Но вскоре утешать стало нечем. Сначала ноги у Александра просто мёрзли. Потом появилась резкая боль в мышцах. Лекарства помогали лишь на короткое время.

Особенно невыносимо было по ночам. Чтобы не стонать и не будить жену, на плечи которой свалилась вся работа, терпел изо всех сил. Но делать это с каждым днём становилось всё труднее. На правой ноге начали синеть пальцы. Потом некроз пополз выше.

Диагноз врачей — облитерирующий атеросклероз (механическое сужение и закрытие) артерий. Ногу выше колена пришлось ампутировать.

Инвалидность очень угнетала мужчину. Но время, внимание и забота мало-помалу делали своё дело.

— Когда он уже начал ходить на костылях и мы поверили, что самое трудное позади, точно такое же случилось с другой ногой, — не может сдержать слёз Нина Семёновна.

Левую тоже ампутировали. В 2009-м. Опять всё сначала. Только теперь это было намного сложнее. Больной прикован к постели. И у него — никакого шанса когда-нибудь сделать хотя бы один шаг. Даже во сне видел себя безногим. Не хотелось жить.

Наверное, самым лучшим лекарством стал тогда маленький Дениска — сын их единственной дочери Татьяны. Сейчас он в 4 классе. Все вместе преодолели и это горе. Но их уже ждало новое.

В 2010-м Александр Дмитриевич перенёс инсульт. Казалось: весь мир против. Ног нет. Руки недвижимы. Язык не слушается. Только глаза живые. И дышит.

Нина Семёновна не может без слёз вспоминать, как было больно осознавать, что в родном человеке угасает жизнь.

Это напрочь лишало сил.

Спала мало — с перерывами, тревожно. Но даже когда несколько часов подряд — усталость не уходила.

Просыпалась с ощущением страха: чего ждать от нового дня? Очень угнетало то, что не в силах ничего изменить. «Наберитесь терпения», — повторяли врачи. Они не давали никаких прогнозов. Всё зависело от того, как поведёт себя болезнь.

Чтобы хоть на какое-то время избавиться от мрачных мыслей, вспоминала их с Александром жизнь. Каким был в молодости, как познакомились, встречались.

... Он жил на квартире по соседству (сам — из Рыбинска Корю-ковского района). Работал в райцентре на мебельной фабрике. Она была электромехаником на телефонной станции.

Сначала только здоровались. Потом Александр отважился и пригласил в кино. А закончилось свадьбой. Родилась дочь. Всё было хорошо, пока не случилась беда в Чернобыле.

— Когда Вы там работали? — спрашиваю Александра Дмитриевича.

— В 1986-м. В самый ад, — отвечает короткими предложениями. Говорить ему всё ещё нелегко. Быстрее, чем рождаются слова, на лице проступают эмоции, чувства, которые в данный момент испытывает. А ещё быстрее — слёзы. Нина Семёновна заботливо вытирает их: «Ну, что ты опять? Уже ведь всё хорошо».

Говорит: по сравнению с тем, что было, нынешнее состояние мужа — это небо и земля. Пережитое часто кажется ей страшным сном. Его хочется забыть. Но не получается. Очень сильно врезалось в память.

Было всё: депрессия, обида на судьбу, отчаяние. И постоянная тревога: хватит ли сил не сорваться, не показать своих переживаний и сомнений мужу, чтобы он не почувствовал себя обузой.

Тогда многие говорили: «Ты вся измучена. Выгорела изнутри. С такой жизнью насколько тебя хватит? Никто не осудит, если отвезёшь Сашу в спецзаведение». Дескать, там профессиональный уход, медицинская помощь. И посещать можно, когда захочешь. «Мы справимся», — отвечала, изо всех сил сдерживая рыдания.

— Он у меня терпеливый. И сильный. Не ноет, не жалуется. И сам старается не сдаваться, — обнимает мужа. От этого у него глаза снова на мокром месте.

Как о большой радости, рассказывают о последнем достижении Александра Дмитриевича: уже сам может побриться. Правда, пока ещё только левой рукой. Правую тоже разрабатывают. Надеются, что скоро будет держать ложку.

Но главное — с открытием в Ко-рюковке нового отделения Территориального центра по предоставлению социальных услуг (мы писали о нём в номере от 24 августа этого года) у Александра Акуска появилась возможность более широкого, чем домашнее, общения.

— Как будто даже помолодел от этого (Александру Дмитриевичу — 65. — Авт.), — радуется Нина Семёновна. Несколько раз в неделю она возит мужа (на коляске) заниматься лечебной физкультурой, на массаж или просто побыть среди людей.

А дома бегает, смеётся, озорничает, ластится и всем этим веселит душу новое очень мощное лекарство — младший внук Максимка (ему полтора года).

«Уже не страшно. Самое трудное теперь точно позади», — повторяет за женой Александр Дмитриевич.

Дай Бог, чтобы так и было. Они заслужили.

Анна Ефименко, "ГАРТ" №37 (2842) от 14 сентября 2017

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.