Влюбились... после свадьбы

Она редко называет мужа по имени. Только если он на расстоянии и срочно нужен, зовёт: «Володя!» А постоянно — «душа моя». И когда одни, и на людях. В обыкновенном маленьком селе (а именно в таком — Руда Сновского района — живут Вера и Владимир Терещенко) подобное — в диковинку. Тем более что мужу и жене уже за 50,а вместе они 32 года.



Представляю, сколько за это время могло быть ссор, претензий, обвинений, обид, и возникают сомнения, что «душа моя» — это искренне. Слишком уж пафосно, с перебором (муж называет её просто — «Верунчик»),

— Я говорю, как чувствую, — не обижается Вера. — Сколько бы лет мы ни прожили, сколько бы раз ни ссорились и мирились, любви не становится меньше. Когда мужа долго нет, такое впечатление, что не хватает воздуха. Мне постоянно нужно быть рядом. Едет Володя в лес заготавливать дрова, и я с ним. Работы мне там никакой нет. Сижу на пеньке. Смотрю на него. Он заболеет — у меня такое чувство, что умру. Я очень любила покойных родителей, всем сердцем люблю нашу единственную дочь и двух внучек, но каждый раз, когда думаю, зачем живу, в первую очередь вспоминаю о муже. Он - моя душа. Я не могу ему ни лгать, ни изменять.

— Так было изначально?

— Когда узнаете нашу историю, может, подумаете, что всё было по расчету, — смеётся.

... Они — из соседних сел (Володя — из Руды, Вера — из Щоко-ти). Ходили в одну школу, но не обращали друг на друга внимания: парень почти на 3 года младше. Потом она выучилась на бухгалтера, работала в Чернигове. Встретились, когда он вернулся из армии.

Служил в Монголии во внутренних войсках. Выход на дембель задержали. Приехал домой только в первых числах марта 1985 года. Увиделись в клубе. Но никакой искры, от которой бы мгновенно вспыхнули чувства, не возникло. Вместе с тем Веру поразило другое: Володя ни с кем не замачивал своё возвращение на гражданку. Не курил. Ерунды не плёл. И при этом был высокий, стройный и симпатичный.

— Разве не это в первую очередь бросилось в глаза?

— Мне было 23 года. Уже прошёл тот период, когда мужская красота может свести с ума. Я хотела, чтобы рядом был надёжный человек.

Не скрывает: расспросила у знакомых о Володе и его семье. Услышала только хорошее. У него — ещё 3 брата. Работящие, всё умеют. Очень почитают маму. Серьёзные. Слов на ветер не бросают.

— Поэтому решили действовать?

— Задумала проверить, нравлюсь ли ему. Приехала как-то на выходные, пришла в клуб, а Володи нет. Его друг говорит: и не будет. Мол, до сих пор живёт по своему армейскому режиму. Занимается спортом. «А ты скажи ему, что я здесь», — прошу того парня.

— И он пришёл?

— Пришёл. А на Пасху пригласил в гости. Я спрашиваю: «А в качестве кого я пойду?» Он говорит: «В качестве невесты».

На Троицу они поженились. А дальше всё пошло не так, как практически у всех пар, когда чувства со временем угасают. У них, утверждают, «открылась любовь, которая была внутри». Причём у обоих сразу.

— Как и когда это произошло?

— Само собой. В первый наш общий год. Мы многого не знали друг о друге, когда поженились, ведь встречались меньше 3 месяцев. Оба были положительные, дети хороших родителей, настроены на семейную жизнь, уважали друг друга. Жили в мире и согласии, но даже не подозревали, что бывает такая любовь, которая между нами сейчас.

Нам просто очень повезло. Мы оказались половинками одного целого.

Не буду повторять, что Верочка - хорошая хозяйка и вкусно готовит, хоть это тоже важно. Главное -она меня любит. Не воспринимает, а принимает. Таким, какой я есть. Не поучает и не воспитывает. Уважает. Она нежная и терпеливая. Всё это делает меня великодушным. Хочется носить её на руках. Делать всё, чтобы она была счастлива, — объясняет Владимир.

Трёх коров, которые есть в хозяйстве, он доит сам. Обрабатывает (для этого есть вся необходимая техника) 5 гектаров огорода. Не считает унизительным (хоть всё это делает жена) убрать в доме, постирать, пришить пуговицу. Единственное, чего не делает — не готовит. Ни дома, ни на работе. Владимир Терещенко (по профессии — механизатор, окончил Сосницкое ПТУ) теперь — социальный работник. Уже 13 лет. Единственный мужчина на весь район.

Вместо того чтобы мучиться возле плиты, колет старикам дрова, ремонтирует всё, что попросят. 5 бабушек и дед не нахвалятся им. Совсем немощных среди них нет. Готовят сами. И его угощают. Четверо живут в разных сёлах Низковско-го сельсовета. Туда он ездит на мотоцикле.

— И Вы с ним тоже — как в лес? — спрашиваю Веру.

— Нет, тут он сам, — улыбается. Хотя, не скрывает, ревнует. Иногда молча, иногда не выдерживает и рассказывает мужу, как накручивала себя, пока его не было.

— Такое впечатление, что вы никогда не расставались...

В ответ они рассказывают о Чернобыле. Володя был в опасной зоне больше месяца — со 2 августа 1986-го. Писали друг другу каждый день. Он — полуправду. Не хотел, чтобы переживала. Ведь работать пришлось на дезактивации — на крыше реактора.

— Туда, где не выдерживала техника, приходили мы с лопатами. Рабочий день длился полторы минуты. Тогда никто не задумывался, насколько это опасно. Мы спасали людей, свои семьи.

Вера не знала точно, когда вернётся муж. А уже началась осень. Поэтому и решила перебраться до холодов в отремонтированный дом. Была тогда на шестом месяце. От усталости валилась с ног. Говорит: поддерживали Володины письма. Сохранила их все до единого. Он (те, что пришли от неё) — тоже.

Потом у них родилась Олеся.

— Чиновники подсчитали, что ребёнок был зачат до аварии на ЧАЭС, а значит, никаких льгот ему не положено, — горько улыбается мой собеседник. У него — вторая категория ликвидатора. В 50 (сейчас — 52) вышел на пенсию. Но прожить на неё (жена не работает) невозможно. Поэтому, кроме коров, у них ещё овцы, кроли, куры...

— Наверное, Вы напрасно ревнуете своего Володю, — говорю Вере во время наших женских откровений. — У него столько работы, что даже думать об измене некогда.

— Да знаю, — улыбается. — Просто очень сильно его люблю. А измена — это пустое. Я бы всё равно простила...

Анна Ефименко, "ГАРТ" №43 (2795) от 20 октября 2016

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.