Детям всегда нужно что-то дарить

      Было бы здорово, чтоб в моей сумочке оказалась конфетка. Или какая-нибудь цветная безделушка. Детям всегда нужно что-то дарить. Новая вещичка – это так интересно.
      Вот это глазище! Поомоогиите, тонууу!
    Большие глаза цвета затянутого тучами неба. С этих глаз прямо на меня летит невидимый магнитный поток и безжалостно всасывает. 
     Я аккуратно улыбаюсь. В ответ получаю короткую стеснительную улыбку. Глаза убегают и пытаются спрятаться. Но не находят себе укрытия и снова начинают внимательно изучать меня.
     Я делаю второй выстрел улыбкой. Губы напротив меня застывают в растянутом положении уже на мгновение больше, чем в прошлый раз. Но тут же вся улыбка плавно растаяла, как кольца волны на воде.
    Третий, контрольный. 
     Йес, моя взяла! И глаза и губы подарили мне настоящую искреннюю детскую улыбку.
- Как тебя зовут?
- Наташа, - тихонечко отвечает маленькая девочка. Она очень довольна тем, что я начала разговор, но заметно, что еще немного боится меня.
- А я Таня.
    Девочке лет пять, не больше. Короткие ровные желтые волосы. На голове голубая панама, а-ля бабушка Красной Шапочки. Лента на панамке немного оторвалась, ветер играется с ней. Это забавное зрелище. Но мой взгляд падает ниже. Синее в белый горошек ситцевое платьице. Грязноватое. Нет. Заношенное. Застиранное. Неаккуратно стираное. Я не могу разобраться, что с ним не так. Вид у него не очень. Старое. Но свежее. 
- А что это у тебя на туфлях? – малышка показывает пальце на мои вьетнамки. Видно, не одна я изучала свою новую знакомую.
- Бусинки.
- А зачем?
- Чтобы красиво было. И у тебя вон какие бриллианты на сандалиях. Красииивые!
     Мы оба смотрим на серенькие туфельки. Они украшены серебристыми стразами. А под туфлями высокие шерстяные носочки. Голубенькие, с рисунком сбоку, старые, в качалочках. 
Мои глаза расширяются от недоразумения, я поворачиваю голову на прохожих: в чем одеты люди. На улице +30.
- А мне мама тоже купила такие как у тебя!
- Такую обувь?
- Да! – гордо отвечает девочка.
    Речь девочки чистая, но заметно, что говорить ей тяжеловато. С ней мало общаются.
«Мама…купила», - повторилось в моей голове. Я поднимаю голову. Мама, папа и брат девочки стояли у банкомата. Вероятно, с банкоматом они встретились впервые. У них совсем не получается снять деньги. Они громко ругались между собой. Нормальных культурных слов тут всего процентов 20.
    Мама одета в теплых черных носках и грязных шлепанцах. Джинсы явно из секонд-хенда, клеши, короткие, сантиметров 15 длинны не хватает. 
     Брррррр. Женщина рядом скривила лицо: запах еще тот!
- А ты с кем пришла? – интересуется малышка.
- Одна?
- А это твоя? – показывает она поворотом тела на девушку, которая подошла к банкомату.
- Нет, это чужая.
- А где твоя?
- Кто моя?
- Нууу, как я!
- Маленькая такая?
- Угу.
- У меня нет маленькой такой!
- Почему?
- Не знаю. Просто нет.
- А большая у тебя есть?
- Большая есть!
- Так а где она.
- Она сейчас далеко, в другом городе.
    Девочка крутила в руках маленькую бутылку оранжевой сладкой води. Она была настолько яркая, что я тут же автоматически представила разъевшую красителем печень. А потом – ее дом. Старый, некрашеный. В окнах вместо стекол – клеенка. Внутри дома все серое, унылое, одинокое. Много мелкого мусора, пауки, пыль. Большой овальный стол без скатерти. Рядом деревянный диван-лавка и скрипящие стулья. Непрерывный голодный крик младенца. Иначе какие еще деньги они могли снимать?
     Интересно, с чем она играется? Три худых голодных кота и полевые цветы? 
   Она играется? Она уже такая взрослая! Ей ребенком быть так и не пришлось. Сама по себе. Сама для себя.  Непонятное такое одиночество.
    Весь разговор малышка смотрела на меня своими необыкновенными глубокими глазами. Эти глаза видели больше, чем девочка знала слов. В этих глазах было счастье от встречи со мною. В них же и печаль, печаль недопонятой жизни. В этих глазах искренность и чистота. В них же вынужденная хитрость. 
Мне почему-то захотелось отправить противоположный поток добра уже со своих глаз. Я представила волну тепла и попыталась влить в ее глаза!
     «Я хочу, чтобы этот человечек был счастлив!!!!!!!!!!!!», - разрывалась от крика моя душа.
    Но тут подошла моя очередь снимать деньги. Родители девочки ушли в банк, оставив ее одну. И даже (!!!) ничего не сказали дочке, типа «сиди, никуда не уходи!»
    Внезапно подошла моя очередь. Я сняла свои деньги и ушла. 
- Пока, - помахала я рукой!
- Пока!
   И тут я почувствовала на своей спине взгляд разочарованной надежды. 
   Я быстро растворилась в суете людей и забот. Но осадок детской печали никак не покидает меня. Было бы здорово, чтобы в моей сумочке оказалась конфетка. Или какая-нибудь цветная безделушка. Детям всегда нужно что-то дарить.