Татьяну Мельник выписали из больницы. Она выжила после нападения "детской банды"
Она выжила после нападения «детской банды». Двое черниговцев погибли. Нападение на женщину было 8 февраля. Но на ее лице до сих пор отек.
— У меня только 25 апреля закончился больничный. Врачи рекомендуют легкий труд, поэтому пока взяла отпуск. До сих пор неважно себя чувствую, — говорит Татьяна Михайловна.
— А еще нужна операция на лице. Но это чуть позже, говорят медики.
— Татьяна Михайловна, помните тот вечер?
У женщины слезы.
— Не забуду его никогда. Работаю фасовщицей в «Квартале» на Ремзаводе. Смена до 20.00. В тот вечер закончила работу, все как обычно. Приехала на «Музыкалку» и иду домой на Шерстянку. После трудового дня люблю пройтись медленно, подышать воздухом. В руках сумочка, в ней мобилка, 90 гривен. Пакет с продуктами. Шла медленно. На углу дома по Текстильщиков, 9 увидела троих.
Внимание привлекло то, что один из них маленький. Прошла до второго подъезда и услышала, что за мной кто-то бежит. Я не испугалась. Чего бояться? Молодые часто бегают. И тут один забегает с левой стороны, зовут Захар, как узнала потом. Молча останавливается передо мной, кто-то другой бьет меня в лицо с правой стороны. Я почувствовала железо. Следователь сказал, это был разводной ключ. Адская боль.
Помню, закричала, упала на левый бок. Они втроем убежали. Кровь заливала лицо, одежду. Не знаю, откуда взялись силы. Я поднялась и, как в тумане, пошла домой. До подъезда пять минут ходу. Дочь, как увидела меня, сразу вызвала «скорую». Она медик, аминокапроном останавливала мне кровь. Меня увезли в облбольницу. Зашивали раны на лице.
Женщина показывает выписку из больницы. Там перечислены травмы: внутреняя черепно-мозговая травма, открытые множественные переломы костей носа, челюсти, ушибы, рваные раны лица, контузия I степени, параорбитальные гематомы. Лицевая сторона черепа полностью повреждена.
— Первые ночи я вообще не спала, несмотря на то, что давали снотворное и успокоительное. Закрою глаза, и они передо мною. Когда начала спать, все время снились. Доходило до того, что среди ночи, в палате, спросонья хватала телефон и звонила в Киев сыну с криком: «Богдан, меня убивают». У меня до сих пор ощущение, что меня хотели убить, а не ограбить. Если бы хотели ограбить, вырвали бы сумочку, пакет, толкнули. Ну, разве стала бы я их догонять? Я так и следователю сказала, — продолжает Татьяна Михайловна. — Милиция каждый день приходила ко мне в больницу. Я со слезами просила: «Вы их только найдите». «Найдем», — обещал следователь. И нашли. Молодцы.
Помню, как меня привозили на опознание. Сначала в больнице дали укол, потом в милиции пила успокоительное. Я сидела в отдельном кабинете и ждала, когда позовут. Ревела, меня колотило. Показали, в общей сложности, 12 человек. Я узнала троих, что на меня напали. Малого узнала. Я ему в глаза сказала: «Ты там был». У него слезы навернулись на глаза, нижнюю губу стал кусать. Было видно, нервничает. Но молчал.
— Вам их жалко?
— За время, пока я была в больнице, ко мне никто из родителей не пришел. Не то, что извиниться за детей, хотя бы поинтересоваться моим здоровьем. Они посчитали это не нужным. Меня избили ни за что. Сделали инвалидом. Ведь неизвестно, какие последствия еще будут. Мне их не жаль. Слава Богу, что я жива. 200 метров оставалось, домой я могла и не вернуться.
* * *
Напомню, 16 февраля были задержаны четверо подозреваемых:
Александр Зинченко (1997 года рождения), Захар Сорока (1996 года рождения), Владимир Беребера (1998 года рождения), Сергей Мирошник (2001 года рождения). Трое старших в СИЗО. Мирошник дома. Подозреваемым вменяют два убийства и четыре разбойных нападения. Роль и причастность каждого к конкретному преступлению устанавливает следствие, потом будет суд.
Валентина Остерская, "Весть" №19 (591) от 8 мая 2014
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.