Память о герое
- Вера Тимофеевна, фактически именно Вы вернули имя Кузьмы Гнидаша из небытия, обратив внимание исследователей на его личность. Чем майор Гнидаш отличается от других партизанских командиров, не менее героически бивших врага на Черниговщине?
- Кузьма Савельевич был не просто командиром партизанского отряда. Он учился в спецшколе Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Красной армии, откуда вышел командиром специальной разведывательно-диверсионной группы в составе 8 бойцов. Эта группа была подготовлена для проведения особо важных операций в глубоком тылу врага. Все детали деятельности Кузьмы Гнидаша и его боевых соратников подпадали под гриф «Абсолютно секретно» и не могли быть разглашены на протяжении 25 лет.
В детстве Кузьма Гнидаш в своем родном селе Сологубовка Сумской области общался с детьми немецких колонистов и в совершенстве выучил немецкий язык. В годы войны это позволило ему провести несколько успешных операций под видом офицера вермахта. Майора Кузьму Гнидаша высоко ценили в Генеральном штабе. Достаточно сказать, что после войны его портрет висел там рядом с портретом еще одного выдающегося советского разведчика — Рихарда Зорге. Поэтому я считаю, что память о таком героическом человеке должна быть сохранена для потомков.
- Как Вы с ним встретились?
- Мои родители — Тимофей Степанович и Оксана Тимофеевна — были простыми землепашцами. Жили мы в селе Сорокошичи — в 45 километрах от райцентра Остер. Когда началась война, отца зачислили в истребительный отряд. А затем пришли немцы — откормленные, наглые. Вырубили сады, отобрали у людей и порезали всех коров, свиней. Организовали комендатуру, где заправляли предатели-полицаи. Но в лесах уже появились первые партизанские отряды, начавшие борьбу с врагом. Родной брат моей мамы, Павел Тимофеевич Тимошенко, до войны возглавлял сельскую парторганизацию, поэтому, когда началась оккупация, взял на себя руководство местной подпольной группой, в которую вошли и мои родители. Именно он в июне 1942 года привел в наш дом группу Кузьмы Гнидаша, которую накануне забросили с парашютами в наши края.
Помню, ночью я проснулась от голосов чужих людей. В доме горел свет, отца не было — он караулил на улице. А мама суетилась возле печи, грела воду, готовила еду. Я увидела молодых крепких парней с оружием. Потом я узнала, что это были Кузьма Гнидаш, Михаил Черепанцев, Павел Дужий. Они умылись, хорошо поели, обсушились. И отец повел их в лес. С того времени у нас началась другая жизнь. Родители заготавливали для разведчиков продукты, давали им приют, когда они приходили ночью голодные и уставшие. А как-то раз к нам привезли раненную разведчицу Марию Хомяк. Мы прятали ее на чердаке, ухаживали за ней две недели, пока она не поправилась. Кроме того, именно в нашем доме для обсуждения совместных операций встречались партизаны Юрия Збанацкого, отряд которого базировался неподалеку, и бойцы Кузьмы Гнидаша. Это продолжалось некоторое время, пока мы не заметили, что за нашим домом следят. Мы перестали ночевать дома, а потом вообще перебрались в лес.
- Наверное, Ваша семья выполняла и более опасные задания?
- Конечно. Мама часто брала нас с младшей сестрой Марийкой с собой, когда ходила на разведку. Ведь женщина с двумя маленькими детьми не вызывала у оккупантов подозрений. Но как-то, возвращаясь в отряд, мы наткнулись на полицаев с немцами. Надо было пройти мимо них, но мы свернули в лозняк, переходивший в болото. Фашисты начали стрелять, мы побежали. Стрельба не прекращалась. Тогда мама обняла нас и мы нырнули в грязь. Хорошо, что погони за нами не было, однако мама получила ранение в руку, а мне пуля задела голову. Когда все закончилось, мама перевязала себя и меня каким-то тряпьем, успокоила Марию и мы по болоту добрались до леса. В лагере нам оказал помощь Никон Ангствурм, врач из отряда Юрия Збанацкого. К сожалению, маме пришлось ампутировать пальцы, потому что они гноились. Вскоре мы начали работать на кухне — чистили картошку, собирали хворост.
Кроме того, с Марией Хомяк, о которой я уже упоминала, я иногда ездила в Киев. Там мы встречались с Марией Волкодав, которая передавала нам информацию от нашей разведчицы Фени, работавшей по заданию Кузьмы Гнидаша в немецкой комендатуре.
- Какой была жизнь в партизанском лагере?
- Палатка, в которой жили мы с сестрой, стояла в центре лагеря. Постелью нам служили парашюты, на которых с самолетов сбрасывали партизанам груз. Бывало, что самолеты садились на лесном аэродроме. Один летчик как-то устроил нам с сестрой «экскурсию» внутрь «кукурузника». Мне почему-то тогда показалось, что салон похож на большую лодку. Кузьма Гнидаш очень любил нас, поэтому решил переправить в Москву. Меня с Марией повезли на подводе на аэродром в сопровождении радиста Андрея Немчинова, который велел передать его сестре в Москве, что он уже уничтожил 100 немцев. Но самолет не прилетел, и мы вернулись назад. Нас потом еще долго дразнили «москвичками».
В нашем лагере часто гостили партизаны из других отрядов. Помню, в частности, семейство Гойварцев — немца Августа, который перешел на сторону партизан, и черниговку Ирину, в то время беременную. Когда Ирина задерживалась на разведке, Август стоял возле дерева и плакал.
А еще в отряде был чех Иоганн Франкль-Тисовский — выдающийся специалист по конспиративной работе, который мог подделать любой немецкий документ. И то, что командование назначило такого ценного работника заместителем Кузьмы Гнидаша, свидетельствует, какое значение Москва уделяла этой группе разведчиков. Иоганн часто брал на руки маленькую Марию, прижимал к груди и ходил по поляне в глубокой задумчивости. А вслух сожалел, что он не гражданин Советского Союза.
- Как Вы встретили освобождение?
- Это была безграничная радость! После освобождения родной земли в сентябре 1943 года мы вернулись из леса в село всей группой во главе с Кузьмой Гнидашем. Все в доме не поместились, поэтому столы накрыли прямо во дворе. Разведчики прощались с нами, говорили добрые слова, а вот командир будто что-то чувствовал. Сказал, что для него война еще не закончилась и он даже не знает, встретятся ли ему в дальней дороге еще такие искренние и преданные люди, как наша семья. А мы плакали по нашей группе, потому что любили их. Они уехали, а нам нужно было налаживать мирную жизнь.
- Вы имеете боевые награды?
- Нет, только послевоенные, юбилейные. Ведь никто из нас тогда о наградах не думал. Мы победили фашистскую Германию, и нам этого было достаточно. А сегодня я считаю высшей для себя наградой справки за подписью Кузьмы Гнидаша о моем участии и участии моих родных в партизанском движении. Мы должны гордиться такими людьми, как Кузьма Савельевич! На примере таких героев, как он, нужно воспитывать молодежь. Особенно в нынешние тяжелые для Украины времена.
Андрей Кузьмук, "Гарт" №49 (2697) от 4 декабря 2014
Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш
Telegram.
Теги: Вера Новодед, Андрей Кузьмук, "Гарт"