Оградка — семь тысяч гривен, ворота — 15 тысяч долларов

46-летний Олег Рубан художественной ковкой занимается уже восемь лет. Он арендует помещение на бьшшем ремзаводе по проспекту Мира в Чернигове. Вместе с Олегом — три помощника, Они куют все: ворота, подсвечники, мангалы, люстры, столы, кладбищенские оградки.


«Мои заказчики на троллейбусах не ездят»

— Подсвечники делать не очень интересно. А вот мангалы куем такие, что вы подобных даже не видели, — хвастается Олег Рубан. — Например, в виде сундука.

Цена разная.

Одни калитка и ворота, которые мы сейчас делаем, стоят 15 тысяч долларов. Другие — 35-37 тысяч гривен. Делаем их на Киев. Цена зависит от количества использованного металла и сложности работы.

Заказчики у Олега солидные.

— Они на троллейбусах не ездят, — говорит кузнец. — Клиенты один жирнее другого. Но чем они жирнее, тем нам лучше. Корсет под виноград делаем начальнику МРЭО. Перила — для сети парикмахерских «Стиль С». Самый постоянный клиент — тот, которому мы сейчас куем ворота. В прошлом году у нас заказывал больше ста метров кованого забора. Вообще с ним работаем года четыре.

Уже больше года не даю объявлений — клиенты есть и так.

Кузнецы — это люди-самоучки. Ни одно училище не научит так делать. Тут или дано, или нет. Есть действительно художники. Я не скажу, что у меня большая фантазия, но получается как-то. Фортуна. Знаю, что очень плохо делать нельзя.

Сам я окончил 8 классов и ушел из школы. Пошел на радиозавод. Учиться особо не хотел, не мое это. Не терпел никаких рамок, контроля. Выгнать с радиозавода меня не могли, так как малолетка, вот я и творил там дела. Потом ушел сам. Отправился на Дальний Восток, ходил в моря. Диплом «матрос-моторист международного класса» я купил за 350 рублей. И был рулевым матросом. Учиться мне не дано, но вместе с тем некоторые одноклассники-отличники уже спились, а я работаю и зарабатываю.

— Сколько времени выполняете работу?

— Время, за которое заказанная работа будет сделана, разное. Оно зависит от настроения, от того, сколько я буду орать на подчиненных. Вот сегодня (разговариваем в пятницу 4 апреля) мы на выходном. Просто потому, что мне так захотелось. Хоть работа и есть. Успеем.

— Как пришли в кузнечный бизнес?

— Когда я после Дальнего Востока в Чернигове остался, работал в кузнице. Потом с директором не сошлись характерами, так как я свободный человек. Когда ушел с того предприятия, клиенты фирмы, с которыми я работал, потянулись за мной.

Для того чтобы начать подобный бизнес, нужно тысяч 50 гривен. Чтобы купить минимум для кузницы. Самое главное — молот. Если начать где-то в гараже, делать подковы, еще какой-то ширпотреб, то это невыгодно, не окупится.

Помещение арендую. Поскольку ремзавод полностью перестраивают, превращают в базу «Шанхай», нам придется отсюда уйти. Максимум годик-два здесь задержимся.

Со мной работают ребята. Я бы не хотел, чтобы они говорили, что получают самую маленькую зарплату в Чернигове. Заработок хлопцев зависит от заказов. Могут получить и по пять-шесть тысяч, могут и две, а то и одну. Сделали — деньги отдал.

— Как прибыль делите?

— Если стоимость заказа 15 тысяч, 10 — чистая прибыль. Пять я забираю себе, как предприятию, а пять тысяч делю на всех. Только Кольку обижаем — ему на 10 процентов меньше. Я считаю, что он делает меньше других, меньше знает. Он старается, не может не стараться, за это получит. Если он по телефону разговаривает — штраф 50 гривен. Другим — нет. Просто другие говорят только по делу, а Колька может по полчаса болтать просто так. Я дверь открываю: «Коля, ты попал. Я рад!». Эти «Колины» 50 гривен я себе не забираю, они идут в общак: покушать после работы шашлык, попить пива. В общем, Колька угощает.

Вот человек со мной работает, только освободился. Я его забрал к себе не потому, что он мастер хороший, а просто жалко его. Из человеческих соображений.

У нас не пьют. Не скажу, что я трезвенник, вечером можем по желанию выпить пива. Но запоев или работы с бутылкой пива я не потерплю. Они даже не рискуют так попробовать.

Сейчас осталось два работника, одного забрали в армию. А раньше было и по восемь-десять человек.


«Больше всего не люблю оградки»

— Металл используете новый?

— Да. Из старых материалов я делаю редко. Только в исключительных случаях, для очень близких знакомых. Человек хочет сэкономить. Неплохо получается, но всегда лучше взять новый материал.

Всем делаю за деньги. Даже друзьям без скидок.

— Что не любите делать?

— Больше всего — оградки. Хотя люди обращаются. Вот женщина заказывала оградку дочке молодой. Я знаю, что надо делать, но тяжело.

Оградка, которую делаем сейчас, стоит семь тысяч гривен. Дорого это или дешево? Я бы сказал, что это дорого. Но у каждого человека свои рамки. По работе и по материалу она того стоит.

— Когда вам лучше всего работается?

— Я сколько хочу быть на работе, столько и буду. Если летом днем жарко, я не хочу работать. Прихожу ночью. Семья — жена и ребенок четырех с половиной лет, к такому графику относятся нормально. Они понимают, что я зарабатываю деньги.

— Опытом делитесь?

— Не всегда. Хочешь знать, как делать цветок? Купи его у меня, разбери, а потом сделай сам. Я никого учить не буду. Есть такие вещи, что я делаю только' один, чтобы никто не видел. Не потому, что жалко. Но вот как-то так. Иногда работать мешает лень.

— Какой был первый заказ?

— Одним из первых самостоятельных заказов стали ворота. Привезли мне картинку: сможешь такие ворота сделать? Хуже нельзя. Как я скажу, что нет? Я неделю спал с картинкой. Но ворота сделал. Их заказывал мэр города Вишневое (Киевская область). Потом он еще с заказами ко мне обращался. Приезжал ко мне. Я к нему ездил в гости.

Много делал на Россию, но сейчас такие конфликты пошли, что это проблемно.

Виктория Товстоног, Юлия Семенец, "Весть" №17 (589) от 24 апреля 2014

Хочете отримувати головне в месенджер? Підписуйтеся на наш Telegram.